К счастью, я нахожу парковку недалеко от своего дома и бегу, продираясь через толпу туристов, неспешно прогуливающихся по Оушен-авеню безмятежным весенним вечером. Я завидую их беззаботной жизни, потому что мой мир не будет прежним.
Никогда.
Через пять минут я захожу в квартиру и нахожу Стеллу на кухне босиком в джинсовых шортах и белом кроп-топе, наливающей в блендер текилу, которую я купила в магазине по акции за пять баксов.
– Боже мой, ты делаешь «Маргариту»?
Спрашиваю я вместо приветствия, закрыв дверь.
– Я возвращаю «Маргаритные пятницы»! – Она добавляет еще текилы, закрывает крышку блендера, нажимает на кнопку, и громкое жужжание блендера заглушает все остальные звуки.
«Маргаритные пятницы», придуманные и воплощенные нами прошлым летом, были лучшим изобретением на свете. После того, что я только что пережила, мне нужно выпить. И срочно.
Я бросаю сумку на диван и иду в свою крошечную спальню, где снимаю рабочую одежду и надеваю выцветшую черную футболку и спортивные штаны, которые я купила в Victoria’s Secret лет пять назад. На моей заднице серебряными блестками написано слово P I N K. Просто кошмарно, никогда бы не вышла в них в люди, но они такие удобные!
– Помнишь, как мы ездили гулять по пятницам в боевом раскрасе? – спрашивает Стелла, когда я возвращаюсь на кухню. Она уже налила мне напиток и даже вставила в стакан трубочку. Я беру коктейль и жадно выпиваю. Она удивляется:
– Полегче, подруга. Никто у тебя коктейль не отбирает.
– Само собой, помню, – я отвечаю на предыдущий вопрос, проглотив холодный вкуснейший напиток. – Мы тусовались в барах в центре города и молились, чтобы хоть кто-нибудь обратил на нас внимание.
– Ну так и замечали же? – Она как будто спрашивает.
– Было дело. – Я пожимаю плечами и беру еще один стакан. Чувствую, что мне нужно еще совсем чуть-чуть, чтобы опьянеть.
– А еще мы встречались с парнями, с которыми познакомились на сайтах знакомств. – Напоминает Стелла, опрокинув половину коктейля.
– Ага, просто замечательно. – Я закатываю глаза и подхожу к крошечному буфету. Я помню, что там спрятан не начатый пакет чипсов из тортильи. Я открываю пакет, кладу его на стойку и беру сальсу из холодильника.
– За выходные! – восклицает Стелла, сделав глоток. Ее взгляд останавливается на мне. Должно быть, я выгляжу совсем ошалело, потому что она медленно опускает бокал и подходит ко мне, положив руку мне на плечо.
– Кэр. Ты в порядке?
Я опускаю зад на один из шатающих барных стульев и издаю дрожащий вздох:
– Не поверишь, что со мной произошло.
– Рассказывай, – подруга садится на соседний шатающийся стул.
И я рассказываю, стараясь не упустить ни малейшей детали. Про дорогу вдоль океана, великолепный особняк, таинственного парня с крепким прессом, и что я заметила ее с ним в доме ее жениха, но он – упс – не ее жених.
– Значит, она ему изменяет, – заключает Стелла. Я выливаю из блендера остатки коктейля в свой почти пустой бокал.
– Ага.
– И ты точно уверена, что парень, с которым она была, – не Алекс Уайлдер.
– Я разглядела его лицо. Это точно не он. Я запомнила, как выглядит Алекс.
– Ага, я тоже, – кивает Стелла. – Выглядит шикарно.
– Не пойми меня неправильно, но этот загадочный парень тоже красавчик. Очень привлекательный. Но не Алекс.
– Ты абсолютно уверена?
– Стелла, ты что, мне не веришь?
Я недоверчивая, а вот она обычно верит всему, что я говорю. Я никогда ее не обманываю, да и она меня тоже. Мы же лучшие подруги и доверяем друг другу.
Она поднимает руки вверх, будто готова сдаться:
– Нет-нет, не злись. Я просто хочу убедиться, что это правда не ее жених, понимаешь? Потому что это серьезное обвинение.
– Поверь мне. Это правда, – мой голос звучит несчастно. Я именно так себя и чувствую из-за этой ситуации. Тиффани изменяет Алексу Уайлдеру. Что он сделал, чтобы это заслужить? Он кажется хорошим парнем. Я всегда считала его таким.
А хорошие парни не заслуживают того, чтобы им изменяли.
– Ты же понимаешь, что тебе придется рассказать ему, – говорит Стелла, выдернув меня из раздумий.
– Кому?
– Алексу Уайлдеру. Он имеет полное право знать, что делает его благоверная.
Я беру бокал и выпиваю холодную разбавленную «Маргариту» до самой последней капли, потом с громким стуком ставлю стакан обратно на стойку:
– Я не могу этого сделать.
– Ты должна, Кэролайн! Он заслуживает знать. Он через три месяца собирается жениться на этой стерве-изменщице.
– Даже меньше, – уточняю я.
Она качает головой:
– Да это неважно. Важно то, что она изменяет ему, и ты видела это своими глазами. И ты должна сказать ему.