Особенно когда ты помолвлен с другой.
Кэролайн что-то сказала, но я не ответил. Черт возьми.
– Ничего страшного. Хочешь присесть?
У меня есть всего полчаса, чтобы поговорить с ней. Очень обидно. Я бы не отказался наверстать упущенное. Может, даже за бокальчиком чего-нибудь.
Ладно, наверное, это не лучшая идея.
– Конечно.
Она садится напротив моего стола. Я тоже сажусь, откинувшись назад, чтобы рассмотреть ее получше.
Кэролайн явно беспокоится и до сих пор не смотрит на меня.
– Что же привело вас в мой офис, мисс… – мой голос срывается, потому что мне кажется странным называть ее мисс Эббот. В моей голове она Кэролайн. Кэрри, как ее называла мама.
– Эббот, – заканчивает она за меня. – Кэролайн Эббот. Вы ведь помните, что я из Noteworthy, верно?
– Конечно. – Мне немного обидно, что она думает, будто я ее забыл. – Я знаю, кто вы, Кэролайн. Я собирался назвать вас мисс Эббот, но мне показалось это странным, потому что я знал вас двенадцатилетней, когда вы заплетали волосы в косички.
Она хмурится, между тонкими бровями появляется морщинка:
– Косички? Это все, что ты обо мне помнишь?
– Я многое о тебе помню, – говорю я. Кажется, я ее удивил. Хорошо. Нужно переходить к делу и не вспоминать о прошлом. Ее присутствие у меня в кабинете слишком… заманчиво. Нельзя поддаваться искушению.
– Какие-то проблемы с нашим заказом? С оплатой?
Мы оба прекрасно знаем, что я отвечаю только за финансовую часть.
Она успокаивается и сосредотачивается на деле.
– Нет, с заказом нет проблем. Ну…
Она прикусывает нижнюю губу. Тиффани делает это неискренно, а Кэролайн… пленительно. Я смутно могу вспомнить вкус ее губ. Она пользовалась клубничным бальзамом, который так вкусно пах, что я всегда замечал, когда он был на ее губах. С тех пор я неравнодушен ко всему, что пахнет клубникой.
– Ну? – переспрашиваю я, когда пауза затягивается.
Кэролайн вздыхает и качает головой:
– Прости, это очень тяжелый вопрос. Позволь начну сначала. Твоя невеста позвонила мне в пятницу днем, потому что не получила открытки.
– Да, я помню, что их должны были доставить в пятницу.
Во мне вспыхивает раздражение: я отвалил столько денег за то, чтобы она гарантированно получила эти треклятые открытки в пятницу, а этого не произошло. А Тиффани, так настаивавшая на срочной доставке, до сих пор ничего не разослала. Пустая трата денег.
– Их доставили вовремя, но немного перепутали, и открытки оказались у нас на складе. Поэтому твоя невеста попросила меня лично их привезти. – Кэролайн снова издает дрожащий вздох.
– И что случилось? Это оказались не те открытки? Я знаю, что Тиффани еще не отправила их. Она мне сказала.
– Ты виделся с Тиффани? – удивляется Кэролайн.
– Да, я был с ней на выходных, – я хмурюсь.
Она пожимает плечами:
– Просто подумала, что ты был в отъезде на выходных.
Откуда она знает?
– Ну да. Вообще-то я вернулся из Нью-Йорка рано утром в воскресенье.
– Оу.
Я наклоняюсь вперед и опираюсь руками о стол. Я ерзаю от нетерпения. Старая привычка, от которой меня когда-то избавил отец.
– Что случилось с открытками, Кэролайн?
Она подпрыгивает на стуле. Я что, накричал на нее как последний засранец? Вроде бы нет, но я хочу, чтобы она уже перешла к делу. Время идет, а у меня конференция меньше чем через час.
– Прости. Это правда непросто. Ладно, – Девушка вздыхает. Не могу оторваться от ее губ. Нет яркого блеска – мне это нравится. Очень нравится.
– Я приехала к вам домой, чтобы передать открытки. И кое-что увидела. – Она замолкает и наклоняет голову, рассеянно сдирая розовый лак с ногтей.
– Что именно ты видела?
– Тиффани… – Она колеблется, поднимает на меня взгляд. – Почти голая. С другим мужчиной. Тоже почти голым.
Я сижу в ошеломленном молчании, моргаю, пытаясь осмыслить услышанное.
– Ты видела мою невесту с другим мужчиной?
Кэролайн кивает. На ее лице мученическое выражение, румянец не сходит. Представляю, как ей неловко, – чувствую себя так же.
– В пятницу днем?
Снова кивает.
Я был в отъезде. В Нью-Йорке. Работал не покладая рук, пока Тиффани изменяла мне.
Вот идиот. А я еще корил себя за малейший интерес к Кэролайн. Наша встреча всколыхнула старые воспоминания, но я, конечно, бездействовал. Зачем? Между нами все произошло так давно. В детстве. Чувства забыты.