– Закрой свою пасть, ты – сука! – выпалил он. – Я уже сыт тобой по горло. Поэтому заткнись, понимаешь?
Она стояла, совершенно невозмутимая, и глядела на него с улыбкой на тонких губах.
– Значит ли это, что вы все обдумали? – спросила она, выложив яичницу с ветчиной на тарелку и протягивая ему. – А пока съешьте это. Я пойду и потороплю Стеллу. Я тоже хочу принять ванну.
Она вышла, а он стоял, глядя ей вслед с озадаченным видом.
Стелла еще нежилась в ванне, когда вошла Герда. Она подняла глаза и улыбнулась.
– Я заставила тебя ждать, дорогуша? – спросила Стелла, откинувшись на локти и поддерживая ладонями свои груди.
Герда деловито осмотрела ее красивую белую фигурку и присела на край ванны.
– Нет, – сказала она, – не спеши. Нам надо кое о чем поговорить.
Стелла нахмурилась.
– Что тебе нужно теперь? – Она сделала ударение на слове теперь.
– Что мне нужно? – переспросила Герда. – А как ты сама думаешь? – Ее жесткие глаза внезапно засияли. – Там поедают ветчину с яйцами пятьсот тысяч долларов. Мне нужен от них всего лишь кусочек.
Стелла ничего не сказала, только взболтнула ногами воду.
– Выходи и начинай с ним... Он размяк от тебя, поэтому обойдется с тобой как надо. А затребовать с него плату – это я беру на себя.
Стелла покачала головой.
– Нет, – взмолилась она, кусая губы. – Нет... нет... нет!
– Ты сможешь это сделать. Это будет легко. Я пойду спать, а ты пойдешь к нему. Скажешь, что очень боишься ветра. Поиграй с ним. Задай ему работу. Он только и ждет, чтобы ты начала. Потом я войду, а ты можешь пойти спать. Тебе не надо заходить с ним далеко... Достаточно лишь чуточку его разгорячить.
Стелла снова покачала головой: «Нет».
– Подумай, что это нам даст. Я смогу выбить из него не меньше тысячи. Подумай, что это значит. Мы сможем поселиться в лучшем отеле Майами. Мы сможем накупить шмоток и жрать все, что захотим.
Стелла закрыла лицо ладонями:
– А когда деньги кончатся, ты опять найдешь, кому меня продать. Как ты делала в Дейтон-Бич, как ты делала в Бруклине, в Нью-Джерси. Нет... нет... нет!
Герда медленно поднялась во весь свой рост.
– Ты – единственный капитал, каким мы располагаем, – сказала она. – Ты захотела пойти со мной, не так ли? Я не просила тебя об этом. Ты думаешь, мне трудно управиться самой? Я всегда сама управляюсь. Я работы не боюсь. Я сильная, не то что ты. Тебе хотелось быть со мной? Как, ты думаешь, мы будем жить, если ты не станешь мне помогать? Ты думаешь, мне приятно делать то, что я делаю, чтобы доставить тебе сносную жизнь? Если бы мужчины хотели меня и платили за меня, ты думаешь, мне было бы наплевать? Неужели ты не можешь отвлечься от своего тела? Забудь, что оно есть ты. Используй его для нашей выгоды, как певица использует свой голос.
Стелла вылезла из ванны и завернулась в полотенце. Ее немножко трясло.
– Сколько еще времени мне придется делать это? – спросила она. – Ты меня больше не любишь? Неужели для тебя ничего не значит, что мной так пользуются?
Герда приблизилась к ней, полуприкрыв глаза. Она поняла, что добилась своего и теперь надо проявить доброту.
Когда Стелла, завернувшись в голубое полотенце, вошла в кухню, Дэнни уже покончил с едой. Он смешивал себе коктейли, выпил шесть бокалов подряд и чувствовал себя намного лучше. Стеллу он приветствовал радостной ухмылкой. Голубое полотенце ей очень шло.
– Как вы себя чувствуете? – спросил он. – Выглядите вы великолепно. Выпейте джина с «дюбонне». Сумеете состряпать себе что-нибудь? Я вето жизнь мечтал научиться стряпать, но так и не научился.
Стелла выпила коктейль и принялась готовить себе ужин.
– А вы не хотите принять ванну, мистер Мерлин? – спросила она.
Дэнни мотнул головой:
– Нет, мне и так хорошо. Вместо ванны я приму еще парочку питья.
Она повернулась к рашперу, ожидая, когда он разогреется. Стоя спиной к нему, она чуточку ослабила полотенце, а потом завернулась поплотнее, чтобы на полотенце не брызгал шипящий жир.
Дэнни видел стройные очертания ее фигуры, мягкую линию ягодиц, и внезапно его охватило нестерпимое вожделение. Он отвернулся и выпил еще.
– А где ваша малоприятная подруга? – хмуро спросил он.
Стелла замерла.
– Герда? – Она взглянула на него через плечо. – Что значит – малоприятная?
Дэнни пожал плечами:
– Ничего. Я забыл, что она ваша подруга.
– Герда в ванной. И выйдет оттуда не скоро. Она любит мокнуть. Она сказала, что приготовит себе ужин сама. Мы ужинаем как-то по-странному. Надо бы всем вместе сесть за стол.
– Сколько вам лет? – спросил Дэнни, подойдя к плите, чтобы оттуда наблюдать за ней. – Сейчас вы выглядите как хорошенькая девочка.