Одни и те же купола сопок.Безразличная к пограничным знакам гипотенуза кривого шоссе.Одинаковые огни.Тут и там.
Только изо всех вечерних цветовзеленый здесь – самый редкий,видимо, слишком мирный…
А там – пять зеленых точек.Может, П-О-Ч-Т-А.
Ты меня слышишь?Ведь всего три километра…
…заполняя таможенный листок,опять придется отвечать на дурацкий вопрос:«Цель въезда в СССР?»
Я тебе доверяюсердцевидный клубок своей судьбы,который так трудно распутывается.
Может, тут ничего?«Барханы, барханы, барханы, барханы, как вдаль уходящий верблюд…»О чем пронзительно кричит муэдзин?Пространство, заполненное чужой жизнью?
Нужно ли доказывать, что Аллах не акбар?Или будем смотреть, как по «Клубу кинопутешественников»?Объяснять мир или изменять его?
Как быть с монастырем и уставом?В каком уставе записано, что учиться стрелять следует раньше, чем читать?
Не судите о… Побывайте в…– Вы кто? – Лещинский, телевидение.– Сейчас. Ага. Вот. Не пускать. Оперативный сказал.
Пустой ящик. Надпись: ОК СНАР.Окончательно снаряженный.О’кей, чап. Давай, парень!
А может, здесь вообще лучше?Или они там, на мальцевском рынке?
Вдовы Афганистана!Верните кольцана правый безымянный.Ваши, ставшие ничьими,сгоревшие лейтенантывсе равно живеерумяных кооператоров.
Что вспомнится в ненастную погоду?Быть может, макраме из парашютных строп…Нет, не меняйте вы дверного кода,Он все равно когда-нибудь войдет…
И разлетятся испуганной стайкой…Гомон, бедлам.И опять все сначала…Что это? Смех? Или все же отчаяние?Вертится, вертится тумбалалайка…
Какая музыка была,Какая музыка звучала!
Ощущение – Афганистан
На ладони – четыре камешка:табачно-желтый,медсанбатовски-белый,прозрачный, как триплекс,черный, как гарь.
Афганистан-88.Зажму их в кулак. Вспомню.Желтоватая вязь верблюжьей колючкивперемежку с округлой кириллицейнаскоро разорванных писем. Успели.
Матерный лязг расхристанных БМП.Боже, даждь нам и днесь…Трогай!
Впереди и сзади за оранжевыми кабинами —мешки с мукой, синие МАЗы – еще с чем-то.И только? – Нет, конечно. Война.PQ. Какой только?
Утренние краски, которые Аллах скопировал с картин Рериха.Облака цвета гор – будто кто-то торопливый,закрашивая контуры, не особенно беспокоилсяо соответствии красок земле и небу.
Солнце еще только целится из-за гор.Напряженный, как натянутая нитка, горизонт.Лысые черепа глиняных куполов. Горшочек мечетимежду двумя стручками одиноких кипарисов.
Бородатые путники на обочине.Мутно-голубые глаза цвета посудного фаянса.Безразличие? Гашиш? Усталость?
– Я – Заря-22. Внимание. Справа караван.Нет, это – деревья. Передай зеленым (афганцам), чтобы сменили частоту.– Фриконс табдиль кони.
Сбитая бетонная панель с фамилиями на – ов и – юк.Остальное выщерблено автоматной очередью.
Фургоны, тенты, платформы.Кто-то их поставил на гусеницы и колеса,а потом включил серый конвейер дороги.Чья-то рука вывела: «Днепр – чемпион».На цистерне с водой.Что там впереди?
От бетонной пластины дорожного указателя —только арматурный скелет.Пройти бы 33-й километр.
– Почему встали?– Впереди обстрел.
Поперек – прерывистая ленточка «зеленки».Бьют оттуда.Ответные залпы. Тишина.Мерный гул двигателя БТР.
Внимательнее, внимательнее…
Закрась сверху голубым, снизу – желтым.Это и будет Афганистан. Самостийный Восток.Свеженасыпанная горсть буровских патронов.*Минное поле для колес. Так и есть. Спускает…
От следующего указателя – три костлявых прута.Сосредоточенные надгробия сожженных БТРов.Садистски выкрученные мосты КамАЗов.Разорванные туловища цистерн,похожие на ленты, упавшие с распущенных кос.
Извилистая муравьиная дорожка.Колонна продолжает путь.
Сгоревшие машины не сброшены в кювет.Дорога разбита так, что каждую строчку приходится выводить трижды.
Дорожный знак срезан под корень. Все. Базовый. Точка.
вернуться
*
Россыпь остроконечных буровских патронов, часто принимающих вертикальное положение при наезде на них, – главная опасность для колесных машин.