— Доброе утро — бабушке с метлой.
— Доброе утро — вторят две луженные глоточки.
— Доброе, детки, доброе, — и торопливо крестит в спину.
— Доброе утро. — Уже строгой консьержке у входа в садик.
— Доброе — прохладно блестит она льдинками недешевых очков в ответ.
Славное приветствие «доброе утро» так и несется со всех сторон. Так что доброго утра всем. Доброго.
Сытым зверем рокотнул движок иномарки и уже беззвучно поволок немалый её вес по хорошо накатанной зимней дороге.
— Так я слушаю тебя — грузно повернулся в низком кресле крупный мужчина. — Говори. — И замолчал, угрюмо разглядывая крупные колкие камни, что оседлали тяжеленные золотые запонки. Пронзительный блеск прозрачного камня раздражал и без того возбужденное слабо приятными новостями сознание. Острые лучики нахально кололи глаза. Голова слегка заболела.
— Говори, — повторил уже с неприятным нетерпением в голосе.
— А что говорить. Не желают они договариваться. В офис набились. У каждого из-под куртки трещотка торчит.
— Автомат, что ли.
— Ну да.
— По-людски говори.
— Я и говорю. Весь рынок, сказали, наш. А вы или платите или выметывайтесь. Игрушечники. А мы здесь автосалон откроем.
Мужчина недовольно вскинул руку. Такой фонтан лучше сразу прикрыть. А то так и договориться до истерики. Кровью смыть позор, то, сё. А слово-то не воробей.
— Успокойся.
— Дерзкие они, беспредельные, а в офисе посетители, женщин море. Праздники же.
— И ты повелся, — обвиняющее гуднул мужчина.
Парень покаянно опустил голову.
— Правильно повелся, — неожиданно успокоили его. — Встречу назначил?
— Назначил.
— Вот и молодец. На когда?
— После праздников.
— И еще раз молодец. По христиански это по — человечески. Кто же в праздники о делах-то разговаривает? Нелюдь только всякая. Останови, — бросил водителю. — Машина, мягко качнувшись, встала. — До свидания, Коленька. Спасибо, что отзвонил.
Лицо Николая исказила обида.
— Командир, Да я…
— Не сегодня, Коленька. Праздник на носу. Повеселимся, ну а потом и погутарим с агрессором. Так что давай. Отдыхай.
— До свидания, командир. — Облегченно ответил. — И… с наступающим тебя.
— И тебя Коленька. Жену, деток поздравь. Поехали, — бросил водителю.
В салоне повисло тяжелое молчание. Вязкое. Нехорошее. Прервалось. Водитель прервал.
— Командир, а…
— Ты Леха только глупость какую не скажи.
Леха дисциплинировано захлопнул рот.
— Дал слабину Коленька. И хорошо. Что дал. Вовремя. Они ведь и его сволочи в заложники взяли. Куда парню было деваться? А вдруг бы и вправду пальбу учинили. Представил? За стеной конторы магазин игрушек. А стена из гипсокартона. Кровищи было б…
Яркие отблески камней уже по настоящему раздражали.
— Леха, поменяй-ка.
И кровавая глубина рубинов успокаивающе мазнула по глазам. Головная боль вдруг прошла. Сомнения развеялись как дым.
Мужчина сосредоточился. Глухо, как из бочки раздалось вдруг.
— Не откладывай на завтра, то, что можешь сделать сегодня. Как думаешь, Леха?
— Да правильно, — удивленно глянул тот на руководство.
— Пора с этой дрянью кончать. Сделаем человечеству подарок на Новый год.
Снял с пояса телефон
— Привет, Лександра. И тебя с наступающим. Ты за злыднем этим еще приглядываешь? Ты когда нормально отвечать научишься? Ну да ага. Лицо твое сибирское. Надоел он тебе? Ну, так и мне надоел. Да, решай. Со всеми вместе и решай. Пока, успехов.
Замолчал, уставился в лобовое стекло. И долго молчал. Наконец расцепил губы.
— Вот так вот. С Новым годом. Нечего долги старые с собой тянуть.
Высокий, по-волчьи лобастый мужчина шагал через ступеньку, быстро поднимаясь по лестнице. Полы длинного пальто вились за спиной.
— Где же тебя носит? — выбежавшая навстречу красивая крупная женщина, цепко схватила его за рукав. — Уже половина двенадцатого, а я детям Деда Мороза обещала.
Мужчину аж занесло при торможении.
— Кого?
— Дед Мороза.
— Ты же говорила, что у тебя проблемы.
— А это по — твоему что?
Мужчина в жесте отрицания вскинул руки. В свете неяркого утреннего солнца кроваво вспыхнули рубиновые запонки.
— Мы так не договаривались, — улыбка ушла с лица, лицо мужчины потяжелело разом. Вдруг. — Какой я тебе Дед Мороз?