Света от факелов было явно недостаточно, я подошел совершенно незаметно. Спокойно застыл между противоборствующими сторонами, сохраняя глупое выражение на морде. Спросил Лютика:
— Куда пойдем? Повариха распорядилась проваливать на все четыре стороны. Я не знаю, где это…
Палачи заржали:
— Нет, вы посмотрите на этого недоумка! Тупая скотина! Раб, слушай мою команду: стой там — иди сюда!
Я наморщил лоб, изображая титаническую работу мысли. Умники доморощенные, еще бы квадратуру круга приказали изобразить! Вздохнул и стянул обувь. Оставил ее на месте, сам подошел к солдатне. Указал на унты и сказал:
— Стою там, — хлопнул себя рукой по груди. — Пришел.
Весельчаки зашлись в приступе смеха. Вплоть до сгибания пополам и утирания слез на глазах. Правда, это относилось только к двоим, третий посмотрел на меня с подозрением.
— Что-то он слишком умный для раба.
Дзинь! Шмяк! — сабля встретила на своем пути каталь и лезвие отскочило в сторону, последний звук относился к знакомству рубеля с головой недоверчивого типа. Парочке юмористов прилетело возвратным движением. А вот нечего думать, чем первым меня ударить — толи плетью перетянуть, толи булавы от пояса отцепить. В черепушке, не должно быть много мыслей одновременно, много их туда не помещается, она же кость!
Говорят, на Земле-прародительнице одно время были популярны древние мечи — катаны. Прямо культ вокруг них создали. А чего в них особенного? Гнутая, кривая железяка, с односторонней заточкой, к тому же выкованная из дрянного железа. Отличными они стали в тот момент, когда уже никому не были нужны. В век космоса, когда их начали делать из титановых сплавов. Повесил на стенку как произведение искусства и любуйся. Можно еще, на спор, перед дружками похвалиться, героически рассечь бутылку с водой. Я ответственно заявляю — рубель лучше! Предмет, полезный в любом хозяйстве. Вещь, позволяющая без особых усилий, выглядеть идеально вашей одежде! Объект из натуральной, экологически чистой древесины, гармонично смотрится не только в прихожей вашего дома, но и в салоне флаера. Пристанут к вам например, какие-то дятлы на причале — мол, вы их в воздушном коридоре подрезали. А тут раз — рубель! Появление в ваших руках изделия народных умельцев, никого не оставит равнодушным! К тому же, он считается предметом обихода, и под действие уголовного кодекса не попадает.
Воровато оглядевшись по сторонам, тревоги я не обнаружил. Прихватил за шкирку сразу двоих, кивнул Лютику на третьего и приказал:
— Волоки его следом.
Бесчувственные тела солдат были пристроены в теньке, рядом с лестницей ведущей на стены. Операция по эвакуации прошла без заминки. Мы же не шумели, криков не было. Лютик забухтел:
— Чего дальше делать будем, со стены спрыгнем?
— Это не наш метод, выйдем через ворота, как и положено порядочным рабам. Сумеешь объяснить, что ключник нас к старосте с поклажей послал? Накушался старый обормот водички из под бешенной коровки, и стал распоряжаться на ночь глядя. Ему-то что, спать завалился, а нас дикие звери съедят. В таком ключе лги, на жалость дави. У тебя вроде бы, неплохо получается.
— Не проблема, только ты наготове будь, их там пятеро.
— А ты качественно ври, вот и не пригодиться моя деревяшка.
У выхода из крепости, мой напарник закатил истерику, даже слезу пустил для достоверности. Не перестает меня этот малец удивлять — великий актер пропадает! Прикидывается, что за стены ни в жизнь не выйдет. Потихоньку звереющий от детского нытья командир караула, подверг нас остракизму — то бишь, позорному изгнанию за пределы полиса. Или как в данном случае, в калитку ворот. Очень он за ключника обиделся. А так как Лютик на едкие эпитеты не скупился — то, вплоть до обхаживания наших боков ножнами. Пришлось немного потерпеть, сопротивление насилию слугам противопоказано. Оказавшись на воле, я с облегчением вздохнул и потер свежий синяк на плече. Шкуры немного смягчили удары, но хорошего все равно мало. Прямо чувствую, что кровоподтек увеличивается в размере. Удачно попал, гад! Ножны с вложенной саблей, ничем не отличаются от дубинки залитой свинцом.
Встреча со Шрамом, должна была состояться на перекрестке ледовых трасс. Там, где округа густо заросла лесом. Место тихое, удобное во всех отношениях. Я его еще на пути в замок присмотрел и подал знак, бросил кусок запашистой шкуры. В том, что вожак ее за версту почует, я и не сомневался. Вываливаем на точку, в предвкушении долгожданной встречи, и вот вам пироги с печенью — нас ждут! Медведя не наблюдалось, наличествовала знакомая семерка перворожденных, с горбоносым во главе. Стоят себя милашки привычным полукругом, и в ус не дуют! Я хотел было под сенью вееров скрыться, но Лютика жалко. Я в лес уйду, а его догонят.
К моему глубокому изумлению, острыми предметами никто нас истыкать не стремился. Горбоносый махнул мне рукой и крикнул:
— Иди сюда, Шустрый. Разговор есть.
Шепнул Лютику:
— Чуть что, дергай не разбирая дороги.
Подошел и стянул кусок шкуры, заменяющий мне маску. Мрачно уставился на перворожденного, ничего хорошего от нашей неожиданной встречи, я не ждал. Как они вообще узнали, что я здесь? Жучок воткнули? Да не может того быть! Они же сплошь примитивные дикари. Маячков биологической природы, я ранее не видел. Быстрые мутации человеческого организма одно дело, в этом случае следящая сеть нужна. Горбоносый моих сомнений не разделал. Пригласил зайти к нему на огонек. Прошлись по их же следам и оказались на уютной поляне, небольшой шатер с печкой, завершили картину. Ждали меня основательно, с удобствами. И когда успели? Присели на кучки наломанных ветвей, ими был весь пол усыпан. Снег под седалищем, не лучшая идея. Молчание надолго не затянулось.
— Ты с какой планеты прилетел Шустрый?
— Я в основном на станциях обретался. Откуда знаешь?
— Разведка у нас неплохо поставлена, нам все про тебя известно. По крайней мере, с того момента, как ты на ледовую плешь приземлился. Не стоит нас недооценивать, — он достал из кармана и бросил передо мной вибронож. — Клана белого медведя больше не существует, отдавать не хотели. Локти кусали, от того что тебя продали, прежде чем разобрались. В нашем мире, противостоять серьезной силе невозможно, считай — смертный приговор они сами себе выписали. Твое глупейшее попадание в рабы, спутало нам все планы. Один из владельцев умер прежде, чем мы до него добрались, цепочка оборвалась. Так и не сумели выяснить, кому он тебя продал. Мы ждали и ты наших надежд не обманул, сам появился.
— А если бы не пришел?
— Тогда и жалеть об этом не стали бы, слабаки нам не нужны. Ты посмотри на себя — сел голым, без всего необходимого для выживания. А теперь? Напичкан симбионтами по самые уши, прошел инициацию у анну. Готовый кандидат в покойники! Кстати про анну, — он хлопнул рукой по матерчатой стенке шатра. — А ну, пошел отсюда Шрам! Сопит там, вынюхивает! Никто твоего всадника не тронет! Иди лучше на обед чего-нибудь поймай, мы на тебя запасы провианта не рассчитывали.
За пологом послышалось обиженное ворчание, а потом скрип снега под удаляющимися шагами. Горбоносый довольно осклабился:
— Сущие дети, эти анну. Умишка, как у пятилетнего ребенка, но верные. Думаешь, он ушел? Как бы не так! Создал вид, а сейчас с другой стороны подкрадывается. Знает же, что против меня ему ничего не светит, но караулить станет до последнего.
— Да он тебя как кутенка!
— Разве? Слушай меня инопланетник — дурак ты, и хроники ваши дурацкие. Ты до этого, с кем вообще говорил? С теми, кто мозгам пылесосов внимал? Плохой из тебя разведчик, давай-ка поделись своими выводами о том, что на Зиме происходит. Не забудь начать с того, откуда прилетел.
Я залился певчей птичкой — а чего терять? Он Шрама не боится, выходит, я ему на один зубок. С каждым моим словом, горбоносый расплывался в улыбке все шире и шире. Когда закончил, он уже откровенно хихикал.
— Ну ты даешь! То, что Умники до сих пор живы, плохая новость, но не критичная. Они до нас добраться не смогут, межгалактические расстояния, даже представить человеческому разуму сложно. Да и не зачем им, они ведь не знают, что такое на самом деле Зима. А эта твоя классификация людей? Коммуниканты и прочие — более разумного придумать не судьба? Твое преклонение перед Кудесником, мне понятно, ты недалеко в этом плане от нас ушел. Хотя… мне нравиться! Я и сам по молодости, максимализмом грешил. На самом деле, все намного сложнее…