Заповедь любви
Одиссея лейтенанта Байдера
Поиски парашютиста
Поиски парашютиста, якобы выпрыгнувшего из сбитого над водохранилищем немецкого самолета, заканчивались безрезультатно. Ну хорошо, самолет ушел под воду и зарылся под слоями всплывшего на поверхность торфа. Его уже не найдешь. Но выпрыгнувший из кабины пилот не мог же исчезнуть без следа! Пусть даже сам он, отцепив стропы, давным-давно добрался по ледяной воде до берега или утонул, но парашют-то должен был остаться на плаву! И потом, кто мог сбить самолет в этой глухомани? Из Перебор11 зенитки не дотянут – слишком далеко. Истребители наши с тех пор, как фрицы дали деру из-под Москвы, больше не дежурят на подступах к Рыбинску. Слишком уж много во всей этой истории неясного и сомнительного. С другой стороны, не пригрезились же сразу трем дояркам и горящий в воздухе самолет, и парящий вдали над водами водохранилища серый купол парашюта?
Лейтенант НКВД, Евгений Иосифович Байдер, предварительно подняв из воды мотор, аккуратно подвел моторку к дверному проему возвышавшейся посередине Рыбинского водохранилища церкви села Городок. Перебрался через борт на покрытый водой порог колокольни. Привязал лодку пеньковой веревкой к торчащему из стены массивному металлическому стержню и заглянул внутрь здания.
С правой стороны от входа со стены смотрели на него глаза Николы Чудотворца, все остальные фрески были сметены вместе со штукатуркой взрывом при сносе колокольни. От ведущей на верхние ярусы лестницы уцелели под самым потолком несколько развороченных ступенек, еще удерживаемых какой-то неведомой силой в стене винтового хода.
То ли Волгострой взрывчатку экономил, то ли сроки поджимали, но таких полузатопленных церквей над Рыбинским морем вздымалось множество: храмы и постройки Леушинского и Афанасьевского монастырей, колокольня церкви села Роя, церковь села Яна…
Для помнивших Шексну и Мологу капитанов они были своего рода навигационными знаками. А может, с этой целью и оставил их Волгострой – когда еще все судовые ходы необходимым количеством бакенов да створ разметят, а по колокольням уже сейчас, хоть и приблизительно, но ориентироваться можно.
Лейтенант считал себя человеком неверующим, атеистом, но, переступив порог затопленного храма, воровато оглянувшись по сторонам, торопливо трижды перекрестился на Николу – вреда не будет, а польза, может, какая и выгорит. Внутри здания вода не доходила выше колен, но была опасность распороть сапоги осколками стекла или гвоздями, поэтому передвигался Евгений Иосифович медленно, с осторожностью. Подойдя к остову лестницы, ухватился правой рукой за свисающую сверху скрученную полоску железа, подтянулся, перехватился чуть выше левой рукой, упираясь ногами в стену, подобрал тело вверх и перебросил на нижнюю ступень лестницы. Из-под бедра выскользнула и осыпалась вниз штукатурная крошка, сверху донесся беспокойный крик чайки. Лейтенант прополз по опасным ступенькам чуть выше, поднялся на ноги. Дальнейший путь наверх не предвещал сложностей.
Спустя пару минут Евгений Иосифович поднялся на заваленный обломками кирпичных стен третий ярус колокольни. Взобравшись повыше, чтобы ничто не заслоняло обзора, достал из висевшего за спиной футляра бинокль, приложил к глазам и принялся квадрат за квадратом осматривать расстилавшуюся внизу поверхность водохранилища.
С восточной стороны километров на двадцать море было чистым до самого Пошехонья. Ближе к берегу виднелись небольшие по площади, всплывшие со дна островки торфа, над которыми кружили стаи чаек да выступавшие из воды руины Покровской церкви. Чуть севернее – островок поросшей лесом земли. На северо-востоке взгляд цеплялся за поднимавшиеся над водой голые стволы деревьев и остов колокольни Довшинской церкви. Далеко позади них возвышались над обрывистым берегом крохотные, почти игрушечные избы деревни Измайлово. Еще севернее, почти до того места, где Кондора впадает в водохранилище, вода на много километров вдоль береговой полосы была усеяна плавающими торфяными островами. Левее островов два буксира навстречу друг другу тянули баржи по Восточному судовому ходу. На северо-западе, по 63-му судовому ходу, склонившись на левый борт и выпуская клубы черного дыма, шлепал плицами пассажирский колесный пароход. С западной стороны, километрах в десяти, поверхность вновь была покрыта серой торфяной массой.
Лейтенант отвел бинокль несколько южнее, и сердце захолонуло предвкушением удачи и борьбы. Вот оно! Вдалеке от судоходных путей, километрах в тридцати от берега, по воде в северном направлении довольно споро двигался большой бревенчатый плот. Но не сам по себе плот, являющийся довольно объемным незарегистрированным плавающим средством, создающим помехи судовождению, заставил затрепетать сердце молодого чекиста, а возвышающиеся над ним паруса, составленные из секторов темно-серого парашютного купола.
1
Деревня Перебор известна с ХVII века. Свое название она получила из-за того, что пассажирам судов, следующих в Мологу, здесь приходилось перебираться на более мелкие суда, так как Волга с этого места и выше была мелководной. В 1935 году началось строительство Рыбинского гидроузла. В деревню проложили железнодорожную ветку и разместили возле нее приёмный лагпункт и управление лагерями. В настоящее время Переборы – микрорайон города Рыбинска.