— Эрик, — с моих губ сорвался полу всхлип, полу стон, и моя душа поки-нула это тело, растворилась в небесной бездне.
Меня ослепило яркое сияние солнца. Прошло достаточное количество вре-мени, прежде чем мои глаза привыкли к свету дня.
Я была на поляне среди ярких цветов и ароматных трав.
Странно, что я не помнила ничего из своей жизни? Кто я? Откуда я при-шла? Где я?
Ко мне подошёл юноша. До этого момента я совсем его не замечала. Его волосы из-за солнечного света казались золотыми. Он протянул мне руку и ска-зал:
— Богиня Златослава, идёмте со мной. Вам давно пора быть дома. Меня зо-вут Михаэль. Я ваш стражник.
— Странно, я ничего не помню. Что со мной случилось? — мой вопрос про-звучал по-детски беспомощно. Но я и чувствовала себя беспомощным ребёнком.
— Дома Вам всё объяснят, — он по-прежнему протягивал мне руку, и я при-няла её.
Вот так началась моя новая жизнь.
В её глазах угас огонёк, тело обмякло.
Но Эрик по-прежнему сжимал Злату в объятиях, надеясь на чудо. Ему стоило помнить, что иногда наши надежды бессмысленны.
Эрик плакал, умолял Злату вернуться, но она уже не могла слышать его молитв.
Он целовал её лицо, мокрое от слёз (его и её).
— Что же мне теперь делать? — шептал он. — Как же так, Злата? Как ты мо-жешь меня оставить?
Эрик не мог поверить в произошедшее.
Злата была ядом в его крови, и теперь этот яд начал его убивать.
Он лег рядом с её бездыханным телом на холодный, каменный пол. Его пальцы перебирали её шёлковые волосы.
В какой-то момент Эрик решил, что умер вместе со Златой. Только вот она попала в рай, а он в ад. И в этом аду ожил его самый страшный кошмар.
Поразительно, что тело Златы теперь не завораживало его своей красотой. Это было просто тело, красивое, но оно лишилось души. Душа была в нём глав-ным. Тело — это всего лишь оболочка. У Златы эта оболочка была совершенной, но без души потеряла своё значение. Именно душа, а не тело определяла чело-века, душу, а не тело любил Эрик.
Он цеплялся за эту оболочку лишь потому, что она ещё хранила присутст-вие Златы. Это была её часть.
Он обнимал её тело в надежде, что всё ещё можно исправить и Злата обя-зательно вернётся.
И надежда эта разрушилась лишь с первыми лучами солнца.
С рассветом тело Златы исчезло, превратилось в прах. Первые лучи солнца коснулись его кожи, а затем окончательно уничтожили то, что служило лишь на-поминанием. Постепенно.
У Эрика не осталось ничего.
Он осознал, что теперь её действительно не стало.
Ярослав понял, что случилось. В полнолуние к нему вдруг вернулся чело-веческий разум, жажда крови исчезла. Да и лес преобразился, словно ожил.
То же самое произошло и с другими волками, они даже смогли принять че-ловеческий облик.
Сначала в сердце Ярослава поселилась смутная тревога, он рванулся к дому Эрика. А когда обнаружил распахнутую дверь, то понял, что все его догадки были правдивы.
Он ударил кулаком по стене, надеясь, что физическая боль заглушит ду-шевную.
Зачем? Зачем? Зачем? Зачем?
На него обрушилась целая лавина чувств, которые он раньше с легкостью подавлял из-за своей сущности, но теперь от них не было спасения. Он был обыч-ным человеком с необычными способностями и вечной жизнью.
Он настолько сильно привык отгораживать себя от нежелательных эмоций, что теперь не мог отличить одно чувство от другого. Боль утраты от ненависти, отчаяние от одиночества…
— Ты не спасла меня, а прокляла! — он прижался лбом к стене, и впервые за долгие годы из его глаз потекли самые настоящие слёзы.
Ещё никогда он не чувствовал себя настолько ничтожным, настолько жал-ким. Пусть ему вернули его душу, но при этом холодным лезвием вырезали её часть, важную часть.
Подавив в себе желание, разорвать Елизару на куски, он бросился в лес по-дальше от всего.
Подальше от смерти, подальше от боли.
Теперь его душа принадлежала лишь ему, не было никакого проклятия, и лес мог стать ему домом. Но всё это потеряло всякий смысл.
Возможно, вы выиграли в этом сражение. Отобрали её у меня, но это ещё не конец. Я найду способ. За целую вечность, что ждёт меня впереди. Теперь у меня есть мантра, которую я буду повторять от рассвета до заката. Я найду способ вернуть тебя домой, Злата.
Дима выполнил всё, что ему сказал Хронус. И сердце его не было наполнено сожалением, он утратил способность чувствовать.
Он думал, что ложь Злате вызовет у него приступ ненависти самого к себе. Но нет. Пустота.
Даже его прежняя привязанность к девушке растворилась в безграничной жажде власти. Хотя кое-какие чувства к ней у него остались, он, сам того не желая, забрал письмо, которое девушка написала Эрику. Он прочитал его, и его душу наполнила жгучая и тёмная ревность. Но ему удалось усмирить её, он ещё отыграется, возьмет своё.