Ищите дурака.
— О чем вы, величество? Какое вторжение? Какие фламатеры? Прозрачные, что ли, повылезали из преисподней?
— Ты, проныра, — предостерег меня Ин-ту, — с прозрачными поосторожнее. Лучше чистосердечно признайся в сговоре. На чем сошлись? В ответе не забудь упомянуть, сколько боевых фламатеров задействовали твои хозяева? Кто у нас здесь кощей, кто леший, кто вампир? Какие планы у повелителей? Опять загнать нас на подземные заводы и заняться постройкой межзвездного флота? Ублюдков нам добавить или свести наше племя с лица мирозданья? Говори, знахарь!
— Охотно, только сначала не могли бы вы, величества, объяснить, кто такие ублюдки?
— Вот и прокололся! Вот и прокололся! — обрадовался Ин-ту. Он бурно почесался — порой хорды, даже самые разумные, вели себя, как дети.
— Среди горцев кто только не бродит, — добавил я, — вот только ублюдков я пока не встречал. У нас все братья, а у вас чуть что сразу «ублюдок», «проныра», «мошенник».
Старцы переглянулись, потом в один голос, с ясно выраженным отвращением на лицах заговорили.
— Кто такие ублюдки, об этом у своих хозяев поинтересуйся. Мало того, что мы вынуждены были трудиться на них, по струнке ходить — за любую провинность нас разделывали на составные части, — так они еще и наших мамок для своих плотских развлечений использовали. Особую разновидность вывели для собственных удовольствий. Их потомки и есть так называемые ублюдки. Что прикажешь было делать с этими изнеженными созданиями, когда небо сомкнулось, когда мы остались один на один с этой вонючей планетой. Мы пахали, а эти лепестки не желали трудиться, вот и гибли тысячами. И жалко их было, и к труду никакому не приставишь. Они могли только перышки чистить да прихорашиваться, а с точки зрения знания ремесла, интеллектуальной деятельности — сплошь нули. И последыши их такими же оказывались — никакого толка с точки развития высших уровней сознания. За редкими исключениями. Почему-то именно от них иногда появлялись чрезвычайно одаренные особи. Тебе понятно, о чем идет речь?
— Так точно, величество.
— То-то и оно, — слово вновь взял Ин-ту, — а то все прикидываешься диким горцем. А горцев-то, оказывается, двое. Один скончался пять сезонов назад, другой — вот он, дурака валяет. Валяй, валяй, мы таких субчиков уже видали. Все они в преисподней теперь маются.
— Таких, как я, не видали, — твердо возразил я.
— В этом ты прав, каналья. Таких, как ты, не видали. Уж больно хитрую игру ты затеял. Судя по доставшимся нам анналам, повелители все о каких-то еретиках и извращенцах в своих рядах толковали, хотели их приструнить. Как написано в параграфах, указать им истинный путь.
Он на мгновение прервался и взглянул на Ин-се.
Тот одобрительно кивнул.
— Других учить взялись, а сами в этом ни бум-бум. Ни в том, что такое Путь, ни в наставлениях о непротивлении злу насилием, ни в инструкциях по применению интеллектора. Главное, чтобы мышца была крепкая, лоб стальной, кулак пудовый. Это мы знаем, это мы проходили.
Он с хитринкой глянул на меня.
— Но чтобы вот так, с причудью, со сказками — такого еще не видывали. В твоих россказнях есть смысл, идиот. Мы отдаем должное твоей изобретательности по части проникновения в заветное, в использовании скрытых ресурсов организма с целью более качественного исполнения долга, но во всем, недоумок, надо знать меру. Мы согласны показать добрым поселянам ковчег, они действительно заслужили это право.
Мы предъявим ковчег, можешь не сомневаться, но сразу открыть тайну недопустимо?.. Это — катастрофа! Нижние разряды сначала необходимо подготовить, иначе рассудок не выдержит, произойдет сумятица, поэтому прежде поселянам будет дана возможность увидеть не сам ковчег, но его схему.
Принципиальную!
Пусть печенками прочувствуют благоговение и трепет.
Он сделал паузу, потом спросил.
— Скажи, каналья, в каком облике, каналья, ты представляешь себе священный корабль? У нас есть три варианта: один — рисунок на плоскости, другой — объемное изображение с перечислением палуб и подпалуб. И третий — в виде идеи святости, какой она представляется нам с братом. Мы предъявим тебе первый вариант, может быть, второй, потому что третий — есть государственная тайна. В нее можно посвятить только до конца преданного хорда. Наши предки, изменник, утверждали, что лучше умереть стоя, чем жить на коленях. Слушай, негодяй, тебе вполне по силам распахнуть дверь в когорту славных. Будь искренен со старшими, скажи правду, встань в наши ряды. Тогда, возможно, ты удостоишься чести лицезреть третий образ.