— Откуда будешь? — спросил он.
Вопрос на Хорде немыслимый по наивности.
Я не ответил.
— Куда идешь?
— Куда глаза глядят. Пропитание ищу.
— Байки всякие загибаешь, людишек лечишь?
— Лечу.
— Чем?
— Патоку из трав варю, из нее облатки делаю. Можно настой употребить.
— Дружок у меня есть в городе. Дружка бы вылечил? — попросил он. — Подхватил он где-то мучницу.
— Не могу, облатки кончились, снадобья нет.
Между тем вокруг нас начал собираться народ.
— Где же ты до этого их брал?
— Сам делал (это была истинная правда). Дед научил, где какие травы искать, каких жучков отмачивать. Как сушить, перемалывать, на чем настаивать.
— Кто?!
— Дедушка, отец моего отца.
Провокатор взорлил.
— Как же ты узнал, неверующий в ковчег, кто твой дед? Тебе что, в канцелярии справку дали?
— Нет, мы жили вместе. Это было давно, еще в прошлом году, в горах.
— Где же такие горы располагаются, в которых люди вместо того, чтобы ковчег помогать строить, с дедушками лясы точат?
По лицу провокатора стало видно, что он почуял жирную поживу. Собравшиеся было вокруг меня губошлепы сразу сделали вид, что этот разговор их не интересует, начали отворачиваться, позевывать…
В камере наступила томительная тишина.
— Есть такие горы, — ответил я. — На юге, где чума людей покосила. Тех, кто выжил, оставили в покое. Одним словом, на время лишили великого счастья участвовать в созидании ковчега. Это, правда, давно было. Два года назад.
— Сколько?.. — не поверил провокатор и вопросительно глянул на пожилого «политического». Тот авторитетно кивнул в знак согласия, потом добавил.
— Было такое, я сам видал документы о нашествии чумы в южные горы Дираха. С той поры славные повелели перевести в резерв этот рассадник всякой мерзости.
Лица губошлепов заметно посветлели (точнее, обрели нормальный синюшный цвет). Один из заключенных удивленно присвистнул.
— Значит, ты два раза успел под звездами пожить?
— Было дело, — кивнул я и обратился к провокатору. — А ты как здесь очутился? На чужую мамку позарился?
Я угодил в точку — прочел об этом в его взгляде. Тот сразу сник, отвел глаза. Долго сидел, в тупой безнадежности разглядывал каменную кладку. Конечно, ему не позавидуешь. Кому понравиться должность мелкого соглядатая в тюрьме, которого в конце концов могут ни за что не просто удавить в камере. Если бы не долг, не зов ковчега, он давным-давно сбежал бы отсюда, но куда пойти?..
Он вздохнул — рыбка, то есть я, сорвалась с крючка. Я не врал, не таился, биографию попечитель состряпал мне что надо. Вот и «политический» подтвердил, что такие горы, где о поселянах забыли, существуют, а о том, что было два года назад, не ему судить. Настучать он настучит, и если у меня за спиной есть какие-то грешки, мной займется личная канцелярия гарцука, в обязанности которой входило искоренение ересей, спрямление уклонов и любых прочих попыток извратить великую цель строительства ковчега. Одним словом, бороться со всякими противоправными «политическими» деяниями, и в первую очередь с организованным отказом от работы во имя спасения Хорда.
Тот же «политический», что постарше, поинтересовался.
— Слушай, товарищ, за что же тебя в каталажку упрятали?
Я кивком указал на трех моих подопечных.
— Вон тех от мучной лихорадки вылечил, а они на меня донесли.
— И правильно сделали! — вызывающе тонким голосочком выкрикнул один из них, высокий тощий мужик с всклоченной чернющей бородой, почти скрывавшей лиловые навыкате губы. — Кто первый донесет, тот может на урановые рудники рассчитывать, а если кто опоздал — не миновать ему ртутных шахт или того хуже.
— А если и первому не повезет? — спросил я.
Другой из этой же компании нахмурился.
— Как это не повезет? Мы все трое тютелька в тютельку прибежали в канцелярию. Все трое, как по ниточке, в дверь влезли. Должно повезти. Зря мы, что ли, на тебя стражей натравили.
Третий, более смекалистый, печально возразил.
— Если не повезет, на добычу водорослей могут направить.
— В чем же разница? — не понял я.
— Ну ты, знахарь, даешь, — провокатор хлопнул себя по бедрам, потом по очереди ловко почесался под мышками: сначала под правой, потом под левой. — Водоросли ядовиты, а в рудниках — тьфу! Всего-навсего радиация.
Я поперхнулся.
— Чем же радиация лучше?
На этот вопрос ответил один из дворцовых слуг — оба стояли неподалеку и с брезгливым видом прислушивались к разговору.