Три призрака растворились в солнечных лучах. А четвёртый метнулся от двери, вцепился в раненого Странника. Крепко прижался.
— Прости меня, любовь моя, — тихий, виноватый голосок. — Прости, что не смогла дождаться тебя с дороги. Прости себя, Элльри. Ты ничего не мог сделать…
Мири растворилась вслед за остальными.
— Мог… — шепнул ей в след Последний. — Я многое мог…
Опустился на колени. Закрыл лицо руками. Ладони были в крови.
— Я многое мог… — повторил он. — Только не успел!.. Это теперь я уже ничего… ничего не могу!..
Он поднялся на ноги. Обернулся, взглянув на солнце. И упал в снег, потеряв последние силы. Они не разрешили… Но ведь хоть ненадолго можно снова забыться ледяным сном?.. А потом… через пару веков… можно проснуться.
Ты невнимательно слушал нас, Элли! Помнишь детей там, внизу, в долине? Знаешь, почему они такие? Потому, что мы здесь. А мы здесь — пока они там. Не сдавайся. Не убивай их своим холодом…
Люди обступили раненого чужака.
— Так он… наш Истинный Бог? — негромко и скорее риторически спросил Арье, второй по старшинству мастер-воин.
— Да, — больше самому себе, чем кому-либо, ответил Аарон. — Наш искалеченный миром и людьми живой Господь. И мы должны сберечь его.
— Не умирай, — попросила Милана, опустившись рядом с ним на колени.
— Не буду… — слабо улыбнулся Элли, ненадолго приоткрыв глаза.
Сколько лет прошло? С тех пор, как я здесь — успело подрасти поколение детей. Первое за много, много лет место, где я смог отдохнуть. Просто отдохнуть. Как же, оказывается, это хорошо!
Солнце улыбалось мне с неба, когда я шёл по улице.
Звонкоголосая стайка детей показалась из-за угла дома и я тут же был замечен.
— Элли, Элли! — бросились ко мне эти сорванцы, облепив со всех сторон.
Подхватив на руки Беату, я подкинул девчонку в воздух, и она счастливо заверещала. Если бы не моё вмешательство, этот замкнутая, погруженная в мечтания девочка никогда бы не раскрыла свой Дар и навсегда осталась в стороне от всех. Но как можно оставить в беде такое чудное дитя?
С тех пор, как я пришёл, и без того здоровые, сильные, долгоживущие люди стали ещё сильней. Не было немощных, мерзких и злых. Старики умирали в трезвой памяти и ясном уме. Дети рождались без боли.
Они научили меня заново дышать. Помогли принять себя таким, каким я стал. И каким ещё стану. Разделили мою боль и помогли снова научиться чувствовать радость. Пусть пока ещё призрачную и тусклую, но всё же. Безумие теперь почти не мучает меня.
Я никогда не смогу их убить. А значит — и умереть.
— Ты собираешься в Путь, Элли? Ты уходишь, да? — подёргал меня за рукав малыш Рихард.
— Собираюсь, — согласился я, опустившись перед малышом на колени.
— А ты меня с собой возьмёшь? — решил подбить клинья этот ребёнок.
— Когда я вернусь, тебе уже будет столько лет, что ты сможешь уходить из дома без родительского разрешения, — сказал я. — Тогда и возьму тебя в следующий Путь.
…Уходить было легко. Начинать этот новый Путь, а не продолжать старый.
Нужно принести в храм обручальный венец для Мири. Она обрадуется. Я оставил его на её могиле… Но она уже не там. Здесь. Нужно придумать, как всё оттуда переместить сюда. Пусть лучше здесь растут мои чёрные розы. Пока не знаю как, но я увижу… Это мой Дар. Познание, Истина. Другие помогут мне своими талантами. Искру каждого теперь я несу в себе.
Обернулся. Здесь меня будут ждать. Странно, но никто из этих людей не усомнился во мне, даже не удивился. Они жили здесь и ждали. Ждали меня. И будут ждать снова.
Я никогда не назову это место домом, но теперь… теперь мне есть куда возвращаться через вечную зиму.