Эйнер сказал Дункану:
— Ты слышал, что он говорил? Мне приказано не делать тебе отметок, но в случае каких либо фокусов я накормлю тебя песком.
— Вы в порядке, милорд? — Спросил Конрад.
— Не разговаривать! — Прикрикнул Робин. — Держите рот на замке.
— Со мной все в порядке, — ответил Дункан. — И с Эндрю тоже. А Мэг я не вижу.
— Она налево, недалеко от Дэниела, привязана между двумя деревьями.
— Сказано, не разговаривать! — Закричал Робин. Он шагнул вперед, размахивая грубо сделанным палашом.
— Полегче, — остановил его Эйнер. — Ривер сказал — никаких отметок.
Робин опустил палаш и отступил.
— Милорд, — сказал Конрад, — похоже, что мы перед лицом великой опасности.
— Я уверен в этом, — ответил Дункан.
Манускрипт все еще оставался там, куда его отнесло. Он запутался в кустиках и ветер прижал его к ним.
Глава 15
Что-то зашевелилось между ивами по другую сторону рощицы. Дункан сидел и смотрел на пятно, которое, как ему показалось, двигалось. «Может, лиса, — подумал он, — хотя сомнительно, чтобы лисица подобралась так близко к людям.»
Ивы закрывали лагерь Ривера, но в просветах между ветвями Дункан видел свет костра. Вечером слышались крики, хохот и песни, но потом все затихло.
Плач, который Дункан слышал и раньше, время от времени возобновлялся, и Дункан был уверен, что этот звук шел откуда-то с болота. Его запястья болели от усилий хотя бы ослабить веревки и теперь он не напрягал больше рук, так как убедился в бесполезности этого.
«Наверное, есть способ убежать, — думал он. — Должен быть.» Долгие часы он ломал голову, чтобы найти этот способ. Например, острый камень, о который можно перепилить веревки. Но здесь не было камней, только песок да глина. Руки были связаны за спиной, на крестце. Хитро извернувшись, можно перетащить их под ноги, а затем поверх ног и перегрызть веревки, но при двух стражниках это немыслимо. К тому же он не был уверен, что это вообще возможно. Он мог бы подкатиться к Конраду, и они бы перегрызли путы друг другу, но и это невозможно под внимательными взглядами Робина и Эйнера.
Дункан продолжал строить фантастические планы спасения: вдруг вернется Снупи, подкрадется, незаметно перережет веревки у одного, тот кинется на стражника, пока Снупи освобождает другого. Может, появится дух и тут же полетит искать помощь. Спустится с неба Диана верхом на грифоне с боевым топором в руках. Может, дикий охотник забудет о своей вечной охоте на небе и придет им на помощь. Но все это мечты. Дункан знал, что ничего такого не произойдет.
А утром… Дункан запрещал себе думать об этом. Вряд ли он сумеет сколько-нибудь достойно принять пытки. Он ничего не мог сказать Риверу и тем остановить мучения. Ведь никакого сокровища не было.
Откуда у Ривера такая идея? Хотя у человека его склада подобные мысли появляются автоматически. Приписывая людям свои надежды и мотивы, он был уверен, что каждый ищет богатства.
Тайни, долгое время боровшийся, теперь затих и спокойно лежал на боку.
Конрад тоже давно не шевелился. Зная его, Дункан решил, что он заснул. Эндрю бессильно свисал, прикрученный к дереву.
В лагере Ривера возобновились звуки, но более приглушенные.
Манускрипт все еще был на месте.
Дункан умирал от желания подкатиться и спрятать его, но боялся привлечь внимание к этим листам.
Стражники были недоверчивы и неутомимы. Они расхаживали и громко удивлялись, почему Ривер до сих пор не послал им смену.
С некоторым удивлением Дункан осознал, что хочет есть и пить. Жажду он мог еще понять, но чувство голода удивило его. Человеку в его положении явно должно быть не до еды.
Сколько же времени прошло с тех пор, как они вышли из Стендиш Хауза? Кажется, прошла целая вечность, но нет — всего пять или шесть дней. Точно он не знал, все эти дни спутались. И за такое короткое время столько тревог, а за такой большой срок они прошли такое малое расстояние.
Дункан услышал, как Робин сказал Эйнеру:
— Давно должны были послать кого-нибудь. Небось, упиваются там вином, которое вчера было выдано на всех нас. А нам и попробовать не удастся.
— Я бы не прочь хлебнуть, — согласился Эйнер. — У нас редко бывает вино. Помню, месяцами не было выпивки, кроме эля, а он тяжел для желудка.
— Я думаю, стоит пойти и взять флягу для нас с тобой. Я через минуту вернусь, — сказал Робин.
— Ривер оторвет тебе уши, если ты оставишь пост.
— Чтобы ты не говорил о Ривере, — возразил Робин, — он человек разумный и не заставляет своих людей чрезмерно страдать. Если я приду и скажу ему, он пошлет кого-нибудь сменить нас. Он просто забыл, что мы уже давно торчим здесь.