Он принимает душ и завтракает хлопьями, а затем открывает ноутбук и переходит на страницу Волчьего заповедника Хейлов. График работы в выходные более плотный, чем на неделе. Весь день проходят лекции, кормления и детские мероприятия.
Стайлз взвешивает вероятность того, что придётся иметь дело с людьми, против возможности увидеть Хейлов в действии, и пятнадцать минут спустя он в «джипе» выезжает из города.
На стоянке несколько автомобилей. Ладно, да, люди.
Стайлз выходит из «джипа», натягивает капюшон и идёт к информационной будке.
— Стайлз! Эй! — Кора сидит за прилавком и играет на телефоне. Она машет, когда он достаёт бумажник. — Не будь идиотом. Ты же волонтёр. На самом деле… — Она на мгновение исчезает под прилавком, а затем достаёт шнурок с карточкой, на которой написано «Персонал». — Держи.
— Круто. — Стайлз с улыбкой надевает его на шею. — А если кто-нибудь спросит меня о чём-нибудь?
— Соври, — говорит ему Кора. — Пф.
— Серьёзно, а что, если я скажу, что волки зимой улетают на юг?
— Я, наверное, выйду за тебя замуж, — откровенно отвечает Кора.
Стайлз смеётся и краснеет.
— Буду иметь это в виду.
— Дерек в одиннадцать рассказывает историю, — говорит Кора и проводит его через турникет. — Поверь мне, ты не захочешь это пропустить!
Что?
***
Стайлзу удаётся избегать большей части посетителей заповедника. Он бродит по дорожкам, наблюдая, как за заборами крадутся волки, и удивляется, где Римус. Странно не чувствовать, как волк прижимается носом к руке, шагая рядом. Но, наверное, хорошо, что он не расхаживает вокруг, пугая туристов, верно? Какой бы парой они со Стайлзом стали? Тощий, покрытый шрамами подросток и огромный волк. Стайлзу интересно, должен ли он начать рассказывать людям, что на него напал волк. Кажется, Кора бы это одобрила.
Хотя… Талия бы не особо.
Вместо этого он держится от посетителей на расстоянии.
В одиннадцать он спускается к месту для пикника, чтобы послушать историю.
Лицо Дерека разрисовано красками.
На нём усы и клыки.
Это нелепо.
Его окружает внимательная группа из четырёх или пяти маленьких детей, их лица тоже разрисованы, они сидят на земле, скрестив ноги, и с благоговением смотрят Дерека, пока тот читает какую-то историю о маленьком волчонке. Он пародирует все голоса. Разумеется.
А потом, когда история подходит к концу, появляется Лора, которая несёт в руках извивающегося детёныша, и восхищённые дети по очереди гладят его и фотографируют.
Дерек отходит от группы и подходит к Стайлзу.
— Ни слова.
— Что? — невинно спрашивает Стайлз. — Ты очарователен!
Дерек закатывает глаза, но Стайлз предпочитает представлять, что тот втайне доволен.
— Итак, детёныш, — говорит Стайлз. — А я думал, что вы делаете всё для их реабилитации?
— На самом деле это гибрид, — отвечает Дерек. — Мы думаем, она наполовину немецкая овчарка. Мы не будем знакомить её с дикой природой, потому что пытаемся сохранить чистоту родословной. Так что не имеет большого значения, общается она с людьми или нет, потому что она проведёт всю жизнь здесь, в заповеднике.
— О, круто.
— Ты ведь останешься на обед, да? — спрашивает Дерек.
— Не хочу злоупотреблять вашим гостеприимством. — Стайлз ковыряет носком ботинка грязь.
— Ты не злоупотребляешь, — с улыбкой говорит Дерек. — Слушай, каждое воскресенье у папы возникает желание готовить на гриле. Примерно в это время он поджигает барбекю и торчит там до обеда. А мы все вроде как работаем неподалёку, так что, когда проголодаемся, просто идём к дому, и он кормит нас и отправляет обратно.
— Кормление в шахматном порядке, — произносит Стайлз. — Прямо как у волков.
— За исключением того, что мы предпочитаем приготовленное мясо, — криво отвечает Дерек.
— В самом деле? — спрашивает Стайлз. — Усы и клыки говорят совсем другое.
Дерек фыркает.
— Давай. Пойдём поедим.
***
В Хейлах что-то есть. Нет никаких причин тому, чтобы Стайлз чувствовал себя рядом с ними… не совсем комфортно, но в безопасности, учитывая, что он их не знает. На заднем дворе большого дома Джеймс возится около гриля, как и обещал Дерек, и даже не выглядит удивлённым появлением Стайлза.
— Стайлз, — говорит он. — Дай угадаю. Бургер с красным луком, сыром, шпинатом и айоли. На дрожжевом хлебе.
— Эм… — На самом деле это звучит потрясающе. — Да, пожалуйста. — Стайлз стоит у гриля, пока Джеймс готовит.
— Тебе сегодня нужно увидеться с Талией, прежде чем ты уедешь, — говорит Джеймс. — Она нашла кучу старых рубашек Дерека с логотипом и решила, что в них ты будешь выглядеть соответствующе, пока работаешь
— О. Окей.
— Наверное, нам стоит поговорить и о том, чтобы заплатить тебе, — добавляет Джеймс, для акцента размахивая щипцами. — Волонтерство отлично будет смотреться в заявлении в колледж, но это не заправит твой «джип», я прав?
— Эм, на самом деле всё, что я до сих пор делал, — это менял воду в корытах, — говорит Стайлз. — И ел вашу еду.
— Ты ел еду Талии, — произносит Джеймс. — Ты ещё не ел мою, Стайлз, и она взорвёт твою голову.
Он заканчивает гамбургер и с улыбкой представляет его Стайлзу.
Стайлз откусывает кусочек, и вау. Это хорошо. Действительно хорошо.
— Это невероятно!
— Я же говорил, — отвечает Джеймс. — Дерек. Тебе то же самое?
— Только без лука, — говорит Дерек.
Джеймс вздыхает.
— Обыватель.
Только отойдя от гриля, чтобы поесть, Стайлз понимает, как невероятно легко Джеймс увернулся от темы денег. Тем не менее, если Хейлы полны решимости кормить его и платить ему за то, что он почти ничего не делает, с чего бы такая мелочь, как вина Стайлза, смогла их остановить?
Он слышит скрип двери и, подняв взгляд, видит, как Римус выскальзывает из дома и спускается по ступенькам во двор.
— Привет, приятель, — говорит Стайлз, улыбаясь.
Римус фыркает и садится ему на ноги.
Стайлз держит бургер вне досягаемости.
— Лук вреден для собак. Иди и раздражай Дерека.
Римус ударяется головой о бедро, а затем встаёт и подталкивает его к крыльцу.
— Ладно, — бормочет Стайлз. — Пожалуй, я присяду здесь, а?
Римус снова фыркает, ждёт, пока он сядет, а затем опять падает ему на ноги.
— Идиот, — говорит Стайлз, шевеля пальцами, чтобы заставить волка помучиться. Он ест гамбургер медленно, до сих пор не привыкший к большим порциям, ведь в последнее время часто вообще не ел. Лекарства и, да, депрессия — настоящие убийцы аппетита.
— Раньше я готовил для отца, — рассказывает он Римусу, понизив голос, чтобы Дерек и Джеймс не слышали. — Типа, нормальную еду. Не только фигню в микроволновке, понимаешь?
Римус наклоняет голову и смотрит на него.
— Всё, как положено, — говорит Стайлз. — У меня были кулинарные книги и всё такое. Я хотел, чтобы он знал, как важен для меня, понимаешь? Что ему не нужно возвращаться домой и есть лапшу быстрого приготовления. Звучит глупо.
Римус тихо рычит.
— Потом, после больницы, я перестал. — Он отрывает от булочки кусочек и предлагает Римусу. Римус осторожно его принимает. — Много чего перестал.
Римус облизывает кончики пальцев.
— Это ведь хорошо, правда?
Хвост Римуса ударяется о землю.
— Думаю, я снова начну готовить, — говорит Стайлз. — Чтобы больше помогать.