Стайлзу не нужно уточнять, чтобы понять правду. Выход заблокирован.
Они поворачивают и направляются к бассейну.
— Пацан пропал! — внезапно кричит кто-то, и голос странно отражается эхом в пустом бассейне.
А теперь они в ловушке.
Рядом с коридором есть маленькая комната. Эллисон открывает дверь и придерживает её, пока Скотт и Стайлз шаркают внутрь. В темноте Стайлз почти ничего не различает, но, похоже, тут полно старых аппаратов и ещё сильнее пахнет хлором. Может, насосная?
Эллисон закрывает дверь и поворачивает замок.
Он не работает. Просто вертится без толку.
— Спрячься, — шепчет она. — Спрячься и позвони отцу!
Они как крысы, попавшие в ловушку, думает Стайлз. Они со Скоттом протискиваются за старый насос, и Скотт достаёт из кармана телефон. Он снимает блокировку и передаёт его Стайлзу.
Стайлз никогда не был так рад, что заучил номер отца, а не просто полагался на то, что номер есть в списке контактов. Он посылает сообщение:
Это Стайлз. В старом санатории. Джерард Арджент +3? Все хорошо вооружены. Я прячусь со Скоттом и Элли. Они держат Питера.
Внезапно дверь дребезжит.
— Они знают, что вы здесь? — шепчет Стайлз Скотту.
Скотт мотает головой, широко раскрыв глаза.
Стайлз смотрит в потолок. Там есть люк для техобслуживания. Стайлз никогда не сможет залезть в него, никогда не сможет пройти через него, но Скотт и Эллисон могут.
Он протискивается из-за насоса и присоединяется к Эллисон, которая держит дверь.
Он дёргает головой, и она поднимает взгляд к потолку.
— Кто-то должен придержать дверь, — шепчет она.
— Я сделаю.
Он видит, что она колеблется.
— Ты знаешь план, — говорит Стайлз. — Вы видели, сколько их и какое у них оружие. Скажи моему отцу, когда он приедет.
Эллисон мягко сжимает его плечо. Потом поджимает губы, кивает и отступает в темноту за насосом.
Стайлз прислоняется к двери, не зная, как долго сможет её удерживать.
Он надеется, что Скотт и Эллисон успеют забраться в люк.
***
На этот раз охотники не так осторожны, затаскивая Стайлза в бассейн. Что-то трещит, когда они толкают его и он падает на бетон, и Стайлз лежит там, оглушённый болью, от которой белеет в глазах. Он не может пошевелиться. Он не может двигаться, но всё в порядке. Он не будет паниковать, потому что всё в порядке.
Скотт и Элисон в безопасности.
Отец идёт.
Хейлы идут.
Впервые с тех пор, как он здесь, лампы на потолке включаются одна за другой. Они яркие, и Стайлз поднимает руку, чтобы прикрыть глаза.
— Это правда, — говорит Джерард Арджент, подходя к краю бассейна. — Во время большого стресса человеческое тело способно на невозможное. Люди поднимают машины, чтобы спасти тех, кто застрял под ними. Бегут быстрее, чем когда-либо, чтобы избежать опасности. И даже калеки умудряются вылезти из ямы. Не думал, что в тебе это есть, Тряпичный Энди.
Стайлз судорожно втягивает воздух и не отвечает.
— Что? Эта отсылка тебе не знакома?
— Нет, я понял, — выдавливает Стайлз. — Лоскутки и швы. Забавно.
По крайней мере, Джерард смеётся, а потом его лицо снова становится жёстким.
— Попробуешь ещё раз, Стайлз, и я прикажу своему помощнику всадить в тебя пулю.
Как по команде, один из охотников в маске подходит к краю бассейна, в поле зрения Стайлза.
— Точно, — говорит Стайлз. — Больше не пытаться. Понял.
— Хорошо, — говорит Джерард. — Лично я не хотел бы видеть, как ты умрёшь. Не тогда, когда у меня запланировано кое-что куда лучше.
Сердце Стайлза замирает.
— Держу пари, он боится огня, — с улыбкой говорит Джерард. — Ты так не думаешь?
Стайлз слышит жужжание, как будто что-то быстро разворачивают, и не знает, что это, пока металлический конец пожарного шланга не лязгает над краем бассейна. Через секунду из него начинает капать жидкость.
Его сердце замирает, когда он ловит резкий запах.
Это не вода.
Это бензин.
========== Часть 17 ==========
Стайлз пытается перевернуться на бок и подтянуть колени, но не может. Под головой липкое пятно крови, но, что более тревожно, позвоночник словно сделан из зазубренного стекла, нервные окончания обвиты вокруг него, как колючая проволока, и каждая попытка пошевелиться вызывает ослепляющую боль, которая разрывает на куски. Он плохо приземлился — как будто есть способ приземлиться на бетон удачно? — и не может двигаться. И даже если бы он мог, куда он пойдёт?
Дальше в глубокий конец?
Потому что в прошлый раз, когда Стайлз проверял, жидкость текла именно туда.
Он подтягивает ноги, когда поток бензина приближается, и делает глубокий вдох, чувствуя, как намокают джинсы и кеды.
Раздаётся лязг шланга, но его не убирают, а лишь перемещают. Стайлз едва успевает закрыть глаза, когда на него начинает литься бензин. Там, где он касается кожи, жжёт. Пары́ душат. Нарастающая паника душит ещё сильнее.
— Думаешь, он это сделает, Стайлз? — насмехается Джерард. — Думаешь, он прыгнет в огонь, чтобы спасти тебя?
Глаза Стайлза горят, и он качает головой. Отказывается отвечать. Даже не может думать об этом из-за давящей паники. Кислая желчь поднимается по горлу, но он не хочет открывать рот, чтобы выплюнуть её, потому что вкус бензина будет хуже.
— Давай выясним, а?
Стайлз вздрагивает, когда слышит рёв. Не вой, не крик боли, а ярость. Звук эхом отдаётся в помещении, в бассейне, и Стайлз, подняв голову, видит, что он стоит на краю бассейна.
Питер.
Но не тот Питер, каким он его знает. Этот Питер не человек и не волк. Этот Питер застрял между ними. Он голый, покрытый чёрно-коричневой шкурой. На груди она тонкая и становится толще, спускаясь ниже. Его лицо морщинистое, гротескное, уши заострённые. Он снова рычит, и его рот полон клыков.
Он ужасающий.
Он похож на чудовище.
Его глаза вспыхивают, когда он смотрит на Стайлза, и сердце Стайлза сжимается. Жёлтые глаза. Глаза Римуса. Стайлз открывает рот, чтобы что-то сказать, сам не зная что, но вместо этого из него вырывается отвратительное рыдание.
Питер поворачивает лохматую голову и угрожающе рычит. Он, ощетинившись, ходит взад и вперёд по краю бассейна. Его пальцы — когти. Он смертельно опасен.
— Ну же, Хейл, — издевается Джерард. — Или ты трус?
Питер снова рычит.
— Не надо, — говорит Стайлз хриплым шёпотом. — Не спускайся сюда.
Питер поворачивает голову и смотрит на него с поникшими плечами. Их взгляды встречаются, и Питер вздёргивает подбородок.
— Не надо, — снова шепчет Стайлз.
Питер прыгает в бассейн.
***
Чудовище становится человеком, когда Питер подходит к Стайлзу. Клыки исчезают, когти втягиваются, шерсть редеет, и над ним склоняется Питер. Питер с его покрытым шрамами лицом и голубыми глазами.
Он скользит рукой под шею Стайлза, и боль начинает отступать. Затем Питер наклоняется, приближаясь, и Стайлз рефлекторно закрывает глаза. Губы Питера прижимаются к его левому глазу, а потом… это язык?
Что?
Прежде чем Стайлз успевает это осознать, Питер уже вылизывает правый глаз.
Одежда Стайлза пропитана бензином, а Питер голый. Как ещё, чёрт возьми, он должен был смыть с него бензин? Логично для волка.
А потом Питер поднимает его, просунув одну руку под спину, другую — под колени. Он несёт его дальше к глубокому концу, оставляя за собой след бензина, который впитывается в слой пыли на бетонной поверхности бассейна.
— Они просто сожгут нас обоих, — шепчет Стайлз.
— Знаю, — шепчет в ответ Питер. — Мне очень жаль.
— Мой отец не успеет вовремя, да?
Питер не отвечает. Не лжёт ему.
— Ты всё ещё можешь выбраться, — говорит Стайлз.
— Что? — Питер поднимает брови. — И упустить ещё несколько минут с тобой?
Он знает почему.
Он знает, что если Питер сейчас попытается выбраться, то его всё равно пристрелят. Весь смысл предоставленного ему Джерардом выбора в том, что это на самом деле не выбор. Или в том, чтобы заставить его принять решение умереть в огне, как хотела Кейт шесть лет назад. Но ведь пули предпочтительнее огня? Не только для кого-то с историей Питера, потому что это? Это, блять, варварство.