— Звание героя, вероятно, переоценивают, — Стайлз говорит, изгибая губы.
— Возможно, — тихо соглашается Питер.
Они долго не разговаривают.
Похоже, говорить нечего.
В ту ночь Стайлз засыпает, прижавшись к груди Питера и крепко обняв его за шею, пока рука Питера укрывает его.
========== Часть 20 ==========
В пятницу Стайлз возвращается в школу и нервничает из-за чувства ностальгии. Это глупо. Всё, что случилось, должно было изменить мир, но вот старшая школа, такая же, как и всегда. Всё те же дети, что и неделю назад, скользят взглядом по изуродованному шрамами лицу Стайлза, стараясь разглядеть всё без зрительного контакта. Так им не нужно признаваться уроду или, может быть, самим себе, что они пришли на шоу только для того, чтобы попялиться на него. Всё, что случилось, должно было сделать Стайлза сильнее, верно? Заставить его почувствовать, что он может справиться с чем угодно? Что несправедливо, потому что это не так.
Всё та же старая школа.
Всё те же взгляды.
Сосредоточенность на Скотте — хороший способ удержать его беспокойство от превращения в панику.
Кажется, у Скотта всё хорошо, но он немного нервничает, как будто в нём слишком много кофеина. Что, как узнал Стайлз, практически невозможно для оборотней. Их метаболизм слишком ускоренный, чтобы кофеин или другие стимуляторы имели хоть какой-то эффект. А это значит, что у оборотней не бывает никаких гулянок летом на берегу озера. Когда Скотт понял, что никогда не сможет напиться, то на полсекунды расстроился, но дыхание и жизнь — это больше чем компенсация.
— В школе всегда так шумно? — шепчет Скотт Коре, когда она идёт с ними к шкафчикам. — Я слышу всё. И запахи! — Он корчит гримасу.
— Заткнись, МакКол, — говорит Кора. — Не забывай концентрироваться на якоре.
— Хорошо, — отвечает Скотт и на секунду закрывает глаза. — Понял.
Стайлз не уверен, что понимает, о чём они говорят. Питер попытался объяснить, но у Стайлза создалось впечатление, что тот тоже не очень хорошо понимает. Потому что Хейлы рождены волками. Они учились контролировать себя так же, как учились говорить или ходить. Для них это было естественным развитием. В стае давно не было укушенного волка, и никто из Хейлов не знает, как это может быть трудно.
Но у Скотта, говорит Талия, дела идут очень хорошо. Достаточно хорошо, чтобы она объявила его готовым для школы, и он, кажется, не находится в непосредственной опасности превращения и одичания. Просто немного нервничает.
У Коры не так много занятий с ними, но остальное время расписание Скотта пересекается с расписанием Стайлза и Эллисон.
Тем не менее Стайлз на самом деле немного удивлён, когда они справляются без происшествий. Он ожидал какой-нибудь катастрофы. В последнее время это кажется в порядке вещей, но, если не считать момента на химии, когда Скотт чихает и появляются его клыки — никто не смотрит, слава богу, всё идёт удивительно хорошо.
Ладно, когда Стайлз добирается до кафетерия, там кончается картошка-фри спиральками, но это не самый большой удар за последнюю неделю.
— Как дела, неудачники? — говорит Джексон, садясь рядом с Лидией и окидывая стол надменным взглядом. — Господи, не могу поверить, что вы все вместе болели. Вы что, ребята, одарили друг друга мононуклеозом или типа того?
— Ого. Мне, должно быть, так повезло, — говорит Скотт с яркой улыбкой, что абсолютно ничего не объясняет.
Джексон, прищурившись, бросает на него оценивающий взгляд, а Скотт не вдаётся в подробности.
Стайлз и Эллисон обмениваются улыбками.
— Фу, — говорит Лидия, толкая Джексона локтем. — Не обращайте на него внимания, пожалуйста. Он просто бесится, потому что никто из вас не сказал, что придёт на его вечеринку в выходные, хотя вы «неудачники».
— Это неправда. — Джексон закатывает глаза. — Но вы же придёте, правда?
Лидия закатывает глаза.
— Ребят, хотите? — спрашивает их Скотт.
— Конечно, — пожимает плечами Стайлз. — Я приду. Элли?
— Окей.
— Плевать, — говорит Джексон, но его плечи немного расслабляются, и он обнимает Лидию за плечи.
Стайлз ест ланч и улыбается Коре через всю столовую, думая, что, может быть, вот что значит снова иметь друзей. Даже если один из них придурок.
***
Он скучает по Питеру. Это трагичное и жалкое зрелище, и Стайлз говорит мистеру Харрису, что ему срочно нужно в медпункт, но вместо этого ускользает в уборную, чтобы отправить Питеру сообщение.
Думаю, я люблю тебя.
Он нажимает «отправить» ещё до того, как понимает, насколько глупо в этом признаваться смс-кой. По крайней мере, он уже в уборной, так? Не нужно далеко ходить, чтобы найти туалет, если его стошнит.
Когда телефон жужжит, Стайлз чуть его не роняет.
Я тоже люблю тебя, лапушка.
С лицом Стайлза творится что-то странное, потому что по нему не понять, смеётся он или плачет. Сам Стайлз тоже этого не понимает.
И ему определённо нужно поговорить с отцом.
***
После школы Скотт возвращается домой, потому что он слишком давно не навещал маму. Кроме того, к нему придёт Эллисон, чтобы Скотт помог ей с домашним заданием по английскому.
— Так что я почти уверен, что ничем не смогу ей помочь, — вслух беспокоится Скотт, кусая нижнюю губу. — Меня едва допустили к экзамену, а у неё твёрдая «B».
— Понятия не имею, — отвечает Стайлз, удивляясь, как тот до сих пор не связал всё воедино.
— Думаю, увидимся завтра. — Скотт перекидывает рюкзак через плечо и направляется к стоянке.
— Этот парень — идиот, — произносит Кора, появляясь из ниоткуда, но в её тоне есть что-то одобрительное.
— Точно? — соглашается Стайлз.
— Он создан из солнечного света, оптимизма и всего того, что я ненавижу, — говорит Кора.
— Ау. — Стайлз обнимает её. — Всё в порядке. Мы всё ещё можем ненавидеть счастливых людей вместе.
Её кулак встречается с его кулаком.
Они вместе пересекают парковку, и, конечно же, «джип» — а ведь Стайлз настоял на том, чтобы забрать его перед школой — не заводится.
Стайлз стонет.
— Ну, я думаю, что-то должно было пойти не так.
— А вот и мой маленький пессимист, — говорит Кора и поглаживает «джип» по крылу. — Я позвоню Дереку.
***
Стайлз почти уверен, что все девочки, вышедшие из школы, и по крайней мере половина парней падают в обморок, когда Дерек подъезжает на своём «камаро» в кожаной куртке и авиаторах. Стайлз должен был догадаться, что с Хейлами творится что-то сверхъестественное, как только увидел Дерека. Библиотекари так не выглядят. Ни в одном мире, который следует правилам.
Кора забирается на заднее сиденье, оставляя переднее Стайлзу, а значит, он может немного вытянуться и ему не нужно изгибать позвоночник в крендель, чтобы выбраться снова.
— Мы можем заехать в участок? — спрашивает Стайлз. — Мне нужно поговорить с папой.
— Он не придёт сегодня? — спрашивает Дерек, выезжая со стоянки.
— Мне нужно поговорить с папой, прежде чем я поговорю с Питером, — говорит Стайлз, глубоко вздыхая. С Питером, который его любит. Странно, как всё это кажется чуть более страшным, когда он называет это своим именем, хотя само чувство не изменилось. Может быть, это вес ожиданий? Может, Стайлз боится, что если он наклеит ярлык, то подставит их обоих.
Да, ему нужно поговорить с отцом.
Дерек только кивает и слегка улыбается.
Всё ещё незнакомые дома и витрины Бикон-Хиллз проносятся мимо, когда Дерек едет к управлению шерифа. Стайлз задумывается, станет ли город когда-нибудь домом, или это чувство предназначено для трёхэтажного дома на краю леса с волчьим заповедником.