Послышался голос бессменного комментатора:
– Я заточил бы чё-нибудь… После морлоковских подвалов.
Вымощенный камнем коридор заканчивался массивной дверью: Мила достала ключ, повернула четыре раза и распахнула створку.
– А если б она не открылась? – пробормотал Макс, но никто его не поддержал, потому что в подземелье ворвался свет белой ночи, лёгкий плеск и пахнущий рекой воздух.
– Стоять! – сказала Мила и принялась разматывать толстую верёвку, лежавшую у самой двери. Лёха всё же ухитрился выглянуть и сообщил с удивлённой физиономией:
– Там – Нева, и ни одной ступеньки.
– Ничего, – весело подмигнула гид экскурсантам, – прорвёмся!
Успеть до развода
Оказалось, что у Милы для каждого экскурсанта припасено по верёвке с карабинами на концах. Сказав: «Делай, как я», девушка прицепила один карабин к двум кольцам на кожаном поясе своего комбинезона, а другой защёлкнула на скобе, торчащей из плит набережной над дверью.Она убедилась, что все повторили её действия, и попросила Дмитрия слегка её подстраховать.
– Самое интересное досталось Шекспиру, – съехидничал Лёха.
Задача Крымова особой сложностью не отличалась: он должен был помочь Миле подняться по скобам-ступенькам слева от «выхода» на набережную, находившуюся над их головами. Изредка поглядывая вниз на быструю воду реки Дмитрий подумал, что в этом походе многое продумано до мелочей. Экскурсанты потихоньку выбрались наверх; Макс, поднимавшийся последним, отцепил все карабины от скобы, а свой соединил со страховочной верёвкой Дмитрия. Шагнув на ступеньки, он захлопнул за собой дверь, отчего та издала протяжное уханье. Замок защёлкнулся.
– Зачем такой странный выход? – спросила Дина, пока Макс карабкался по скобам.
Мила приподняла брови, улыбаясь:
– Во-первых, чтобы вам было чем заняться, а, во-вторых, чтобы в экстренных случаях мы могли сесть в лодку.
Ночь выдалась великолепная, словно созданная для прогулок – ясная, тёплая, свежая, с романтическим невским настроением. Прежде всего, бросались в глаза гигантские панели разведённого моста, – они главенствовали над всей панорамой. Иногда встречались парочки и небольшие компании любителей встречать рассвет и «разводить мосты», однако никто не удивлялся пяти жёлтым человечкам, идущим по своим делам. Крымов взглянул на мобильник: 2 часа 35 минут. Выяснилось, что завершение первой части экскурсии совпадает с недолгим сведением Благовещенского моста, и группа должна успеть перекусить и перебраться на другую сторону Невы.
Вид на набережную Лейтенанта Шмидта и памятник Крузенштерну
– Что было бы, если б мы не успели? – поинтересовался скептик Макс.
Мила вовсе не переживала из-за такой мелочи:
– Тогда пришлось бы Ирене гнать сюда катер: удобства только на стороне Васильевского острова.
Вскоре экскурсанты набрели на три синих кабинки; как оказалось, только в одной из них находился биотуалет. Мила достала ключи и приоткрыла тайну кабинок: вторая кабинка была оснащена умывальником и зеркалом, на отдельных полках стояли микроволновка и электрочайник, а третья служила кладовкой. Девушка с помощью мужчин достала раскладной стол с зонтиком и стулья, и компания с удовольствием расселась по своим местам. Все сняли каски с гарнитурой и теперь неторопливо пили кофе с чаем, наслаждались петербургскими видами и угощались тем, что было доставлено сюда по договорённости с Иреной. Продукты были заказаны в фастфудах, и, что удивительно – ещё не остыли, – «Белый квадрат» умел работать с клиентами.
Дмитрий отошёл от столика, надиктовал несколько тезисов в диктофон, а потом вернулся и поинтересовался у Милы:
– Не расскажете, как к вам попали записки Манычева?
– Это захватывающая история, – кивнула головой Мила. – Когда-то Георгий Петрович учился на одном курсе с моей бабушкой, филфак Ленинградского университета. После университета она некоторое время преподавала русский язык, а потом ушла в ГЭБ – городское экскурсионное бюро. Манычев был очень увлечённым человеком и подключал к своим изысканиям знакомых; так потихоньку слухи дошли до КГБ. Его вызвали туда только однажды, и он, естественно, испугался. С бабушкой у него давно не было связи, но жила она с семьёй по прежнему адресу. И вот приходит к ней нежданно-негаданно старый приятель и просит спрятать несколько тетрадей с записками, потому что боится, что труд его жизни может пропасть, а на неё, якобы, никто не подумает (они же не виделись давно). Бабушка согласилась, а года через три он исчез. Она узнала о его исчезновении случайно, от общего знакомого. Оказывается, у Георгия Петровича были дальние родственники, но когда они попали в его квартиру, там всё было перевёрнуто, и никому не известно, что пропало. Материалов по морлокам и подземелью не осталось. Вот так.