На этот раз обошлось без страховочных верёвок, правда, пришлось надеть оранжевые спасательные жилеты, которые выглядели довольно комично поверх жёлтых комбинезонов («Все мы – Асисяи», – пошутил Лёха). Он вместе с Максом сел на вёсла, а Дмитрий расположился на корме.
– Мы совсем рядом с Храповицким мостом и особняком графа Бобринского. Александр Храповицкий был секретарём Екатерины Великой, и поблизости когда-то стоял его дом. Александр Сергеевич Грибоедов упомянул мост в своих записках в связи с ужасным наводнением 1824 года. Подчеркну, что обитатели подземелья, безусловно, сильно страдали от петербургских наводнений, и во время бедствий им приходилось выбираться на поверхность. Скорее всего, энергетические сущности, которых мы наблюдали в Комнате призраков, могли оставаться под землёй в любое время.
Деревянный Храповицкий мост в начале ХХ века с видом на часть особняка графа Бобринского
– У каждого свои преимущества, – оказалось, что и Макс может шутить, и все заулыбались.
Водная переправа придала ночному приключению романтические ноты, но, к сожалению, быстро закончилась, – молодые люди гребли лихо и споро. Спасательные жилеты оставили возле двери, за которой бушевал оранжево-красный рассвет, и в полной темноте устремились к новым открытиям.
Дмитрий заметил, что, в отличие от туннеля на Васильевском острове, в новом коридоре было больше залов с водой, и следующий объект не стал исключением. Здесь тоже присутствовал небольшой парапет, отделявший зрителей от огромной купели, занимавшей всё пространство. Общее внимание притягивали высоченный потолок и превосходная акустика: самый тихий разговор был слышен во всех углах помещения, как в театре.
Мила заметно понизила голос:
– «Комната страха» – так мы зовём это место. Я требую от всех присутствующих точного выполнения моих команд, потому что любого человека здесь подстерегает опасность.
– Она там, опасность? – Лёха дурашливо-испуганно ткнул пальцем в сторону купели. – Русалка или гигантский спрут?
Гид сохраняла самое серьёзное выражение лица:
– Для начала подойдите поближе к воде и выключите фонари. (Все так и сделали). Теперь посмотрите в глубину…
Дмитрий послушался. Сперва ему показалось, что ничего не происходит, но, когда глаза стали привыкать к абсолютной тьме, он заметил мерцание, словно на поверхность поднимались светящиеся пузыри. Их становилось всё больше и больше, и в глубине появились мелкие вспышки света. Странное сияние не могло охватить весь бассейн, но произведённое им впечатление было сродни волшебству, рождающемуся на твоих глазах. Это фантастически красивое зрелище зачаровало всех.
После паузы в наушниках раздался голос:
– Я вас строго предупреждаю: как только вы почувствуете невыносимый страх, заткните уши и выйдите отсюда.
Крымов не чувствовал никакого беспокойства и с некоторым удивлением переглядывался со своими спутниками: на их лицах он видел потрясение, восхищение, сомнение, но не испуг.
Мила продолжила:
– Снимите на время аудиогарнитуру и просто постойте.
Повесив пластиковый ободок на шею, Дмитрий продолжал наблюдать свечение, которое исторгала удивительная вода: сначала наступило умиротворение и расслабленность, но вскоре откуда-то изнутри в его сердце поползла непонятная тревога. Теперь он уже физически ощущал, что его пульс участился, на лбу выступил пот и по спине пробежали мурашки. Его бросало то в жар, то в холод, и он на самом деле испугался чего-то необъяснимого. Краем сознания он успел заметить, как выбежала из зала Дина, потом заткнул уши Макс, и через мгновение он уже сам очутился в коридоре, обхватив голову и судорожно дыша.
– О-йё! – проорал Лёха, выбегая из жуткой комнаты с криком, похожим на морлоковский.
Последней вышла Мила: она не сняла гарнитуру и одно ухо закрывала рукой. Быстро подойдя к Дине, она обняла её за плечи и только потом обратилась к подавленной группе: