– Да я щас вернусь! – беспечно отозвался парень и, протягивая руку за костью, сделал ещё один шаг… и сразу провалился в глубокую яму, заполненную холодной водой. Вышло так, что пыль густым слоем покрыла воду, и кости просто плавали сверху. Парень хоть и хлебнул воды, сразу же вынырнул на поверхность; рядом мирно покачивались злополучные кости, а Мила, их верный сталкер Мила, еле удерживала Дину и Крымова от попыток помочь товарищу.
Все орали одновременно: Дина вопила, что Макс сейчас утонет, Дмитрий кричал, что надо протянуть бедняге лопату и вытащить на сушу, а Мила запрещала им приближаться к коварной яме. При этом она заступила дорогу самому сильному – то есть, Крымову.
– Да ты с ума сошла! – взвизгнула Дина, оттолкнула девушку и, подбежав как можно ближе к Максу, протянула ему руку.
– Назад! – рявкнула Мила, и тут все заметили, что глаза Макса выкатились из орбит, рот открылся, а прямо над его головой показалось чьё-то мерзкое бледное лицо с бликующими от света фонарей глазами.
Совершенно непредсказуемо повела себя хрупкая артистка Дина: она выхватила из-за пазухи аккумуляторный фонарь и нажала на какую-то кнопку; послышался треск.
– Сейчас получишь, мерзость!
– У неё электрошокер, – пробормотал Крымов, перестав сопротивляться Миле.
– Стоять! – прогремела та. – Убьёшь Макса: он же в воде!
Дина остановилась. Глаза парня сделались совсем нездешними и начали закатываться, а существо блеснуло безумным взглядом.
– Да пошла ты!.. – прошипела Дина, уронила фонарь и ухватила-таки Макса за вытянутую руку.
Дмитрий, похоже, на себе протащил Милу до места трагедии, подхватил с земли фонарь и направил свет прямо в глаза чудовищу. Послышалось гадкое захлёбывающееся рычание, и голова Макса оказалась уже у самого края ямы, – оставалось только освободить его от морлока и вытащить на сушу. И тут произошло непоправимое: Макс всё с тем же безумным взглядом схватил плавающую рядом кость и воткнул острым концом Дине в горло. Она жалобно пискнула, схватившись за шею, и упала набок, обливаясь кровью и жутко хрипя.
Крымов и сам уже плохо соображал, что делает: он размахнулся и обрушил фонарь на голову уроду. Фонарь разлетелся на куски, а морлок раззявил пасть и под бурленье пузырей ушёл под воду. Луч света упал на её маслянисто-чёрную поверхность, и стали видны чернильные разводы: это была кровь побеждённого мутанта. Макс перестал таращить глаза и обмяк. Когда Дмитрию удалось выволочь на сушу его мокрое дрожащее тело, он увидел, что Мила, перепачканная кровью, баюкает на руках словно спящую Дину. Горло и грудь артистки залила кровь, глаза её были закрыты, хрипы прекратились.
Он сел, не зная что предпринять, и спросил:
– Макс опасен, как вы думаете?
– Это был не Макс, – отозвалась Мила чужим голосом, – а Голем. Надо привести парня в чувство и бежать за подмогой, если Лёха ещё жив.
– Что с Диной? – выдавил он из себя.
– Пробита гортань. Она захлебнулась кровью.
Ужас придавил Крымова к влажной земле.
Спустя некоторое время им пришлось пережить истерику пришедшего в себя Макса, который не мог поверить, что несколько минут назад он зверски убил хорошо знакомого ему человека, мало того – женщину, которая пыталась его спасти. После похлопывания по щекам он продолжал дрожать, но уже был в состоянии куда-то двигаться. Требовалось бежать и привести подмогу, чтобы спасти оказавшегося под завалом Лёху, но на деле всё оказалось сложнее. Обратную дорогу измученная троица преодолевала с трудом. Макс, вероятно, ещё не отошёл от шока; в его ботинках хлюпала вода. Дмитрий чувствовал, что ему не хватает сил, потраченных на бесплодные раскопки завала и на спасение Макса. Мила со следами Дининой крови на жёлтом костюме только сейчас осознала, какую чудовищную ответственность она несёт за жизнь подопечных, и у неё не было ни сил, ни желания подгонять мужчин. Почти у самой двери распутинского дома экскурсантов настиг крик Ревуна. Он словно бритвой полоснул по издёрганным нервам, и все, включая Милу, вздрогнули.
Когда троица проникла в подвал дома Распутина, они увидели Ирену, – в ожидании группы она беззаботно сидела на диване и пила кофе с печеньем.