— А ну, не топчи мне тут! — прикрикнула она на Кузю. — Мне ещё на лунной станции полы мыть, а я из-за таких, как ты, здесь всё валандаюсь!
И мокрой тряпкой замахнулась. Космонавт Кузя ретировался на всякий случай на крыльцо, а там уже и космонавт Джек подошёл. Так они без предполётной подготовки и улетели на станцию. Попутка, там, что ли, приключилась, вот они и не стали ждать, пока уборщица закончит.
А тот мужик, что автограф брал, в том же «Whisky a Go-Go» позже вечером всем хвастал: «Вот, смотрите — Сам расписался!» И блокнотиком, где фотография Гагарина и подпись «космонавт Кузя», размахивал. А на недоуменные расспросы отвечал: «Скромный он очень, ага, вот и написал Кузя, мол. Но мы-то знаем…» Ему все подносили, пока он за столиком с недопитой кружкой рядом не заснул. А проснулся — ни блокнотика, ни того, что подносили, только выдохшаяся газировка в стакане.
Космонавты Джек и Кузя шли по ковровой дорожке к. трапу. Они несли специальные чемоданчики, в которых лежали бутерброды с докторской колбасой, на случай, если старт задержится, и по бутылке лимонада «Чебурашка». Комар же Серёга ничего не нёс, он сидел с гордым видом на шлемофоне у Кузи и выкрикивал лозунги: «Верной дорогой идёте, товарищи! Да здравствуют труженики мирного космоса!»
Космонавт Кузя шикнул на него: «Подходим!» Ему вовсе не хотелось, чтобы кто-то обратил внимание на самовар, притороченный к ранцу.
Через пару часов напарники сидели на лавочке возле космической станции. Станция-то заперта была, а ключи предыдущая смена с собой увезла в спешке: то ли солнечный шторм надвигался, то ли пурга с метеоритами. Да им-то с того не легче.
— Да… — сказал космонавт Кузя.
— Да, — согласился с ним космонавт Джек, — работы тут непочатый край. Смотри, как подъездные пути замусорены.
Комар Серёга деловито сновал меж космического мусора, отыскивая на будущее потайные места. Потайные места всегда надо держать на примете: мало ли контрабанда какая подвернётся.
Приехавшая попутным челноком с лунной базы уборщица шуганула их с лавочки: «Чего расселись, бездельники!» И отперла шлюз. Первым внутрь ворвался комар. Спев во всё горло: «На дальней станции сойду, трава по пояс», комар Серёга забился под пульт управления и затих, велев не тревожить по пустякам. А космонавты с уборщицей во главе, засучив рукава, принялись порядок наводить.
Космонавт Кузя чистил картошку, а космонавт Джек смотрел в иллюминатор на облака. Он очень любил смотреть на облака сверху вниз. А вот облакам это как раз не очень нравилось. «Ты погляди, задавака какой!» — говорили они.
— Небось, когда на землю вернётся, мы на него сверху смотреть будем.
— Да, да! — сказало одно очень чёрное и местами нахмуренное облако. — А я на него ещё и дождём прольюсь, попляшет он у меня!
Они же не знали, что космонавт Джек очень любит прыгать через лужи. Когда этого никто не видит, разумеется. А то как-то несолидно: человек с умным лицом в скафандре и вдруг — через лужи скачет…
А космонавт Кузя картошку дочистил и на чугунной сковороде, привезённой на станцию украдкой, принялся её жарить. Чтобы она с хрустом была. И чтобы крупной солью посолена. Совсем они уж было отобедать собрались, а тут — метеоритный дождь. А у них зонтик, как назло, сломан! Так они плащи накинули и наружу — там же бельё на верёвках висело. В общем, пока бельё собрали да внутри станции его от метеоритов отряхнули, картошка остыла совсем. Греть её — только портить: хрустящей-то ей уже не быть. А какой смысл не хрустящую картошку есть? Космонавт Кузя посуду в мойку поставил — уборщица обещалась убраться попозже. А космонавт Джек снова на подоконник залез и, убедившись, что Кузя его не видит, показал проплывающим внизу облакам язык.
Уборщица, прибывшая, чтобы перед праздниками порядок навести, смыла комара Серёгу с иллюминатора и чуть было не выплеснула за порог с мыльной водой, но Кузя и Джек вовремя спохватились:
— Тёть Люсь, ты чё? — сказал космонавт Кузя. — У нас же тут с водой напряженка!
— Да, да, — подхватил космонавт Джек.
— Тьфу на вас! — сказала в сердцах уборщица тётя Люся и принялась фильтровать мыльную грязную воду через промокашку, сложенную вчетверо.