- Здесь всё натуральное! - раздался сзади голос. - Я целую тонну перерыл, подбирая их по размеру и цвету. Красиво, правда?
Денис обернулся и увидел парня лет тридцати пяти, в свитере с нарочито растянутым воротником и узких шерстяных брюках с обвислыми по последней моде коленями.
- Великолепно, - согласился Денис. - Здесь вообще всё оформлено с большим вкусом, мне нравится!
- Я рад! - ответил парень и опустился на соседнее кресло с таким нарочитым изяществом, что Денис сразу заподозрил его в нестандартной сексуальной ориентации, что, в общем-то, не было редкостью среди стилистов и дизайнеров.
А этот модник был ещё и неонатуралом в последней степени: серебрящиеся сединой виски, якобы кариес на передних зубах и бугрящийся грибком ноготь большого пальца левой руки - тюнинг для настоящих фанатов, жутко дорогостоящий и, по мнению Дениса, весьма бестолковый. Ну, в самом деле, зачем тратить деньги на воспроизведение давно побеждённых болезней, если и дураку понятно, что они не настоящие? Где ваша логика-то, господа отчаянные любители всего натурального?
А вот брюки у этого неоната, похоже, действительно чистошерстяные, страшно даже подумать, сколько стоят, видать хорошо дизайнеры зарабатывают, если могут себе позволить такую одежду...
- И раз вам этот интерьер так по душе, - продолжил меж тем парень, удобно расположившись в кресле, - предлагаю прямо здесь и побеседовать. Вы ведь господин Кулаков из страховой компании?
- Верно, - подтвердил Денис. - А вы...
- Мыскинский Олег Рудольфович, - парень снова улыбнулся, сверкнув "кариесом", и, привстав, протянул руку. - Можно просто Олег.
- Денис.
Они пожали друг другу руки.
- Что ж, Денис, очень приятно.
"Изумруды" на стилизованном под деревянную диадему юнифоне Мыскинского то и дело вспыхивали зелёным светом, сигнализируя о вызовах, но хозяин не отвечал, невозмутимо продолжая беседу: - Так о чём вы хотите со мной поговорить?
- О справке, которую вы дали владельцу примата Паривчикова господину Сагонину.
- Справку о чём? - спокойно поинтересовался Мыскинский.
"Специально время тянет, или действительно не помнит?" - подумал Денис, а вслух уточнил:
- О состоянии здоровья примата.
- И что? - рассматривая свой "поражённый грибком" ноготь, спросил ксеновет. - Это моя работа.
- А то, что животное умерло спустя всего неделю после того, как вы дали справку о том, что оно абсолютно здорово.
- Серьёзно? - брови Мыскинского взметнулись вверх. - Примат Паривчикова умер?
- Странно, учитывая их живучесть, правда?
- Ну-у-у, - протянул ксеновет, откидываясь на спинку кресла. - В жизни всякое бывает, знаете ли... Возможно, неправильный уход...
- У Сагонина? Вы же были в его ксенопарке! И дали заключение о смерти этого чуждаря, что вы тут комедию разыгрываете! - разозлился Денис.
Мыскинский резко выпрямился, на секунду застыл, потом округлил глаза и затараторил:
- Ах, Сагонин! Сагонин, ну конечно! О боже, и как это я мог позабыть?! Примат Паривчикова... - Он сдвинул диадему вверх и яростно почесал лоб, оставляя красные полосы. - Вы меня извините, Денис, я просто... вчера я... ну, в общем, у меня такой вечер был сумасшедший... - ксеновет опустил глаза.
"Пить надо меньше и нейрокса жрать, - подумал Денис, с ужасом понимая, что Мыскинский и правда ни черта не помнит. - А то так и лицензию потерять недолго".
- Послушайте, Олег, а можно я спрошу вас напрямую? Обещаю, то, что вы ответите, останется между нами, тем более что и доказательств у меня никаких нет. И вообще, я же не из полиции, не из проверяющей организации и чужую работу выполнять не собираюсь, мне просто надо знать!
С минуту Мыскинский кусал нижнюю губу, разглядывая Дениса, потом сказал:
- Спрашивайте.
- Скажите честно, Олег, вы этого Сагонинского примата осматривали? Вы его видели?
- Лео сказал, что получил паривчика от человека, которому всецело доверяет, - чуть помолчав, ответил ксеновет.
- И очень хорошо заплатил, - продолжил за него Денис.
Мыскинский молча отвёл взгляд в сторону и в углах глаз проступили красные набрякшие сосуды.
- Что ж, спасибо. - Денис поднялся.
- Нет, подождите! - Ксеновет тоже встал. - Потом, когда примат неожиданно умер, Сагонин позвонил мне и срочно вызвал к себе в ксенопарк.
- Значит, животное вы всё-таки осматривали?
- Да мёртвый он был, мёртвый, чего там осматривать! Слушайте, это было в какую-то кошмарную рань - шесть утра, кажется, или даже полшестого, не помню, у меня тогда вообще выходной был!.. Я предложил отвезти его в нашу клинику для вскрытия, но Сагонин сказал, что сначала свяжется со страховой компанией, а потом позвонит мне.
- Но не позвонил.
- Нет, - покачал головой Мыскинский.
- Что ж, понятно. Вопросов больше не имею, всего доброго.
- И вам тоже всего хорошего, - с явным облегчением отозвался ксеновет.
Проигнорировав протянутую Мыскинским руку, Денис повернулся и вышел.
Ну и ну, думал Денис, садясь в мобиль, а дело-то обстоит даже хуже, чем он предполагал. Он-то думал, что Мыскинский, осмотрев паривчика по верхам, просто прошёлся по нему стандартным кибердиагностом, после чего и шлёпнул справку, что чуждарь здоров, а оказалось, этот горе-ксеновет животное вообще не осматривал! Продал Сагонину справку и пошёл на эти деньги в какой-нибудь ночной клуб нейроксом закидываться. Где уж тут потом об этом вспомнить! И заключение о смерти Мыскинский написал, явно ничего не соображая, да он в полшестого утра, в выходной, небось ещё пьяный был...
Ладно, чёрт с ним, этим любителем красивой жизни, всё с ним ясно... однако совершенно не ясно с Сагониным! Почему он-то так поступил? Неужели этот миллионер и серьёзный бизнесмен - владелец заводов, газет, пароходов - решил таким вот, прямо скажем, совсем незатейливым образом надурить страховую компанию, чтобы получить возмещение? Купил справки у дурака Мыскинского, а потом выкрал тело, дабы избежать вскрытия?.. Больно уж глупо... Глупо и шито белыми нитками. И потом, Сагонин любит свой ксенопарк, это видно: там всё сделано по высшему разряду, животные содержатся в прекрасных условиях, денег в эту коллекцию чуждарей вбухано немерено. Ксенопарк - предмет гордости Лео и зависти других толстосумов, и создан он не для того, чтобы зарабатывать, а для души, для престижа. Поэтому примат Паривчикова, наверняка, приобретался как редкий экземпляр, способный украсить коллекцию, а стало быть, нужен был живым, здоровым и красивым, задохликом ведь не похвастаешься... Но тогда почему Сагонин нормально чуждаря не обследовал?
Ответ напрашивается только один: паривчик был куплен незаконно, без таможенных и санитарно-карантинных документов.
* * *
В зале было тепло и приятно сумрачно. Внимательно оглядевшись, Аркулов уселся за свободный столик в углу и в строке поиска на вспыхнувшем перед ним виртэке набрал "Коньяк".
На экране появилась страница меню с такими сумасшедшими ценами, что Аркулов с минуту сидел с открытым ртом, пока до него не дошло, что все перечисленные коньяки настоящие, сделанные из натурального винограда и выдержанные в дубовых бочках.
"Коньяк-синтезир", уточнил Аркулов, и перед ним открылась отдельная страница с крепкими напитками, цена которых хоть и была приличной, но всё же раз в пятнадцать меньше, чем у предыдущих. Он заказал сто грамм, и на столешнице замигал кружок с надписью "18+", требуя открыть и-код, чтобы удостовериться, что заказчику уже исполнилось восемнадцать лет.
- Ё-моё! Да чтоб их испарило, этих выпендрёжников! - прошипел Аркулов, в планы которого сейчас не входило светить свои данные где бы то ни было. Он давно не захаживал в такие дорогие рестораны и привык, что в кабаках попроще и коньяки предлагают только синтезированные, и с подтверждением возраста никто не заморачивается. - Может, здесь ещё и кэшки не принимают?
"Чай-синтезир" - напечатал он в строке поиска и, выбрав "Зелёный жасмин 350 грамм", открыл кэш-карту. Загоревшийся на столешнице кружок с ценой погас. "Принимают", - вспотевший Аркулов с облегчением откинулся на спинку в ожидании чая - сильно хотелось пить. Ждать пришлось на удивление недолго: уже через минуту из центра стола выдвинулся поднос с изящным небольшим чайником и маленькой тонкостенной чашкой. Вместо агрессивной рекламной атаки из динамиков полилась негромкая приятная музыка.