Он оглянулся на сброшенный плащ и парик. Это все улики, связывающие его с сегодняшним покушением. Он оставит их здесь. Даже если все это найдут, никто не докажет, что вещи принадлежат ему.
Тем не менее больше он не посмеет рисковать. У Марча имеются друзья в высоких кругах.
Убийца осторожно вышел из переулка и, убедившись, что вокруг никого нет, снова пустился бежать. У него есть значительная фора во времени, пока эти двое справятся с огнем и побегут докладывать Марчу.
Он напомнил себе, что ему нужно всего несколько минут. Его хорошо обучали ремеслу, и в частности необходимости быть готовым к любой неожиданности. Даже к провалу.
Что ж, придется исчезнуть. Может, стоит поехать в Париж на год-другой. Или в Италию. В следующий раз он вернется сюда джентльменом. Никто его не узнает, а тем более не свяжет с убийствами, совершенными этим летом.
Эта мысль немного успокоила убийцу, продолжавшего бежать сквозь лунную ночь.
А тем временем Энтони и Доминик мрачно всматривались во мрак задней лестницы. Энтони в досаде даже ударил ладонью о стену.
— Проклятие! Он был почти что у нас в руках!
— Он специально устроил пожар, чтобы задержать нас, когда сообразил, что мы собираемся разбудить домашних своими фейерверками, — объяснил Доминик, рассеянно запустив пальцы в волосы. — Вот и выиграл время, чтобы улизнуть.
— Одно мы знаем наверняка: он понял, что уличен, и, вне всякого сомнения, бросился сразу в трущобы или какое-то надежное тайное убежище.
— Вряд ли ему имеет смысл возвращаться к себе, — согласился Энтони. — Не такой он дурак, чтобы там торчать.
— Я не слишком-то жажду сообщить Марчу, что мы настигли убийцу и тут же выпустили из рук.
— Да и я тоже.
Энтони стиснул в кулаке кольцо, обнаруженное на прикроватной тумбочке несостоявшейся жертвы.
— Но что же прикажешь делать, если чертов парикмахер был готов сжечь целый дом и всех, кто внутри, лишь бы благополучно удрать?!
— Пойдем, — позвал Доминик, отворачиваясь — Нужно найти Марча. Надеюсь, он уже вернулся из той клоаки, куда собирался сегодня.
Энтони кивнул и последовал за братом.
Убийца вошел в свой дом с черного хода, так же как незадолго до того уходил, и немного постоял в тени, дыша так тяжело, что воздух свистел в легких. Ярость и страх все еще бушевали в нем. Хотелось что-то разбить, уничтожить, превратить в осколки.
— Будь он проклят, будь проклят, будь проклят! — скандировал он в темноте. Но уже через несколько минут убийца опомнился. Нужно действовать как можно быстрее. У него еще будет время отомстить Марчу… попозже. Доказать, что и этому человеку можно нанести поражение.
Он вошел в спальню, сдвинул висевшую на стене картину и, распластав ладонь на деревянной панели, слегка нажал. Панель бесшумно отошла в сторону. Беглец открыл сейф. Вынул пистолет, письмо, горсть колец «ме-менто мори», драгоценности и деньги — плату за оказанные клиентам услуги.
Так. Дело сделано. Теперь к гардеробу. Он возьмет только одну смену одежды. Как ни жаль оставлять все эти прекрасные костюмы из дорогих тканей, нельзя обременять себя багажом. Он просто не может себе этого позволить. На этот счет существуют строгие правила: если приходится бежать, беги налегке.
Он открыл дверцу гардероба и уставился в лицо своего убийцы.
Прежде чем он успел оправиться от потрясения, убийца приставил к его виску пистолет и спустил курок.
Глава 29
Тобиас держал фонарь так, чтобы осветить черный ход дома парикмахера. Энтони и Доминик стояли чуть позади, напряженно наблюдая, как он берется за ручку двери.
— Не заперто. — Тобиас вручил фонарь Доминику и вынул пистолет. — Сомневаюсь, что он все еще здесь, но не желаю, чтобы кто-то из вас рисковал. Оставайтесь у меня за спиной.
— Да он уже в десятке миль отсюда, — проворчал Энтони. — Мы почти сцапали его, Тобиас.
— Не догадайся он поджечь кровать, мы могли бы его поймать, — согласился Доминик.
— Вы все правильно сделали, — утешил Тобиас. — Не могли же вы бросить на произвол судьбы человека! И нечего винить себя за побег Пирса. Не подоспей вы вовремя, сэр Руперт был бы уже мертв, да и старуха кухарка тоже.
Тобиас так резко распахнул дверь, что она ударилась о стену. Свет фонаря озарил пустую кухню. Он осторожно пересек маленькую комнату. Энтони и Доминик крались следом.
— Дай мне фонарь, — тихо попросил Тобиас.
Доминик вручил ему фонарь. Тобиас поставил его на пол и носком сапога вытолкнул в узкий коридор. На стене не мелькнуло ни одной тени. В тесной гостиной ничто не шевельнулось.
Тобиас заглянул за угол. Отсюда была хорошо видна другая комната. Удостоверившись, что она пуста, он вышел в коридор, поднял фонарь и быстро пошел к двери темной спальни. При этом он все-таки старался держаться стены. Запах недавней смерти ударил в ноздри прежде, чем он увидел труп на полу.
— Парикмахер все еще здесь, — коротко сообщил он. Доминик и Энтони подошли ближе, молча взирая на ужасную картину.
— Его голова, — сдавленно пробормотал Доминик не своим голосом. — Так много крови и… этого… остального…
— Господи помилуй, — прошептал Энтони.
До Тобиаса дошло, что эти молодые люди впервые встретились с насильственной смертью.
— Оставайтесь здесь. Оба, — велел он, а сам осторожно вышел из комнаты, чтобы не уничтожить, возможно, имеющиеся улики. Но здесь не было никаких кровавых следов, ни клочков ткани, оторванных в драке. Никаких признаков того, что сегодня здесь был кто-то, кроме Пирса.
Парикмахер лежал распростертый на полу, лицом вниз, в темной луже свернувшейся крови. Безжизненные пальцы покоились на рукоятке пистолета.
— Должно быть, он понял, что все потеряно, — пробормотал Энтони, громко сглотнув. — Понял, что мы гонимся по пятам и рано или поздно он кончит жизнь в петле. Поэтому и решил избежать виселицы.
— Покончил с собой, — заключил Доминик, вытирая лоб рукой. — Что ж, самый подходящий выход для джентльмена.
Тобиас еще раз взглянул на мертвеца.
— Совсем как брат.
Перед самым рассветом Лавиния вместе с Тобиасом отправились к Аспазии, чтобы сообщить новости. Хозяйка спустилась вниз сразу, как только сонная экономка доложила о посетителях. Сама она, очевидно, еще не покидала кровати, но все же умудрялась выглядеть настоящей модницей, в темном атласном халате, мягких лайковых домашних туфельках и маленьком кружевном чепце.
— Пирс застрелился? — Аспазия обессиленно опустилась на диван. — О небо! Совсем как Закери.
— После того, как Энтони и Доминик едва не застигли его на месте преступления, когда он чуть не сжег в постели престарелого джентльмена. Должно быть, понял, что все кончено, — пояснил Тобиас.
Лавиния молча наблюдала, как он идет к остывшему камину. Она отчетливо ощущала его напряжение. Он казался мрачным и задумчивым с того момента, когда она открыла ему дверь. И хотя Лавиния немедленно принесла ему большой бокал бренди, даже спиртное не подняло ему настроения. Он коротко рассказал о событиях этой ночи, и Лавиния решила сопровождать его в дом Аспазии.
— Не понимаю, — пробормотала та, сжимая борта халата у горла и ошеломленно глядя на гостей. — Судя по тому, что вы сказали, у него была достаточная фора во времени. Почему бы просто не покинуть страну?
— Не могу похвастаться, что прочитал его мысли, — ответил Тобиас, — но с самого начала было ясно, что он старается во всем подражать брату. Может, когда он понял, что разоблачен, решил уйти из этого мира тем же способом, что и Закери?
— Смерть от собственной руки. — Аспазия на мгновение закрыла глаза. — Как все это ужасно!..
— Сегодня ночью Тобиас говорил со старухой, обитательницей самых жалких трущоб, — мягко объяснила Лавиния. — Много лет назад она продала двух мальчиков человеку, сказавшему, что у него нет сыновей и поэтому он берет учеников, чтобы обучить их своему ремеслу.
— Думаю, этим покупателем и был настоящий Мементо Мори, — добавил Тобиас, по-прежнему не отрывая взгляда от остывшего камина. — И похоже, его ученики в самом деле пытались следовать по той же стезе.