- Ты что? - спросил я, подойдя к нему и положив руку на его плечо. Плохо себя чувствуешь?
- Нет... Вспомнил тут... вдруг...
Максим явно что-то скрывал от меня, однако я ничем не показал, что почувствовал фальшь в его словах.
- Пойдем дальше? - я поправил лямки своего рюкзака.
Наконец мы дошли до удобной котловины, поставили палатку, вскипятили чай и сварили кашу. Свою кашу Максим не доел, а примерно половину оставил в котелке.
- Больше не будешь? - удивился я.
- Я... потом, - в голосе Максима прозвучали какие-то несвойственные ему неопределенные нотки.
- Потом? - переспросил я. - Потом она в камень превратится...
- Ничего, - он почему-то отвернулся от меня и поглядел в ту сторону, откуда мы пришли.
Поведение Максима показалось мне странным.
Тут он словно очнулся от воспоминаний, достал свою неизменную свирель и спросил:
- Ты готов?
- Да.
- Тогда начнем?
Устроившись поудобнее на плоском камне, я взял тамбурин и колокольчики, и мы немного поиграли вместе.
Когда Максим отнял от рта свирель, он вдруг запел:
- Да-чжи-та бу люй-ни мань-ну-ла-ти ду-ху оду-ху-ду-ху...
Тут я удивился. Мы должны были исполнять "Силу, которую трудно победить", Дхарни [дхарни (санскр.) - набор слогов или слов, составляющих формулы культовой практики некоторых школ буддизма, которым приписывается сверхъестественная сила при многократном безошибочном повторении (поют по-китайски)] третьей ступени, а Максим почему-то запел Дхарни первой "Опору на силу добродетели", но все же стал ему подпевать.
Горы, нависшие над нами, словно вдруг расступились, и я начал ощущать, что скоро весь мир запоет с нами. Мы запели Дхарни еще раз, и тут к звону колокольчиков приметался какой-то посторонний звук.
Не знаю, что со мной произошло, но я замолчал и прислушался. В палатке кто-то отчетливо звякал котелком. Максим тоже замолчал и сидел теперь с неподвижно остановившимся взглядом, губы его были сжаты, а пальцы, державшие свирель, так побелели, что казались прозрачными.
- Не оборачивайся! - вдруг резко бросил он.
3
Началось все с того, что компания "Хортер энд Лоун" предложила Тони место складского рабочего. Место это, по мнению всех его друзей, было окончательным падением, но Тони все же надел рабочий комбинезон. С неделю он приноравливался к новым ритмам жизни, но тут - это случилось во вторник - заведующий складом вышел из своей стеклянной будки и крикнул: "Эй, Стюарт! Нет, не Барри, а новенький!" При этом он выглядел весьма похожим на глубоководную рыбу, которую вытащили на поверхность. И менее чем через час Тони уже сидел в кабинете председателя совета директоров, самого Клейтона Т.Риггса.
- Мы внимательно ознакомились с вашим личным делом, мистер Стюарт, начал Риггс с лучезарной улыбкой, - и поняли, что наша кадровая служба еще весьма далека от совершенства. Вы, как и все вновь принимаемые работники, прошли проверку. Однако наши кадровики не обратили внимания на то, что вы можете принести значительную пользу, много большую, нежели простой складской рабочий. Вы ведь учились в Институте кино при Колумбийском университете, и ваш дипломный фильм был премирован. Вы, правда, недолго и всего лишь в качестве ассистента работали в рекламном бюро Эйлза. Мы просмотрели ваш фильм, поговорили с Эйлзом и решили предложить вам... Риггс протянул Тони несколько листков бумаги. - Думаю, вам не придется сожалеть...
...Он собирался было сделать еще круг по лужайке перед домом, но передумал: Риггс - хозяин огромного ранчо, пригласивший его на этот прием, - вновь поймает его за плечо, будет подводить к гостям и говорить: "Вот тот парень, который сделает для нас такой фильм, что заставит вздрогнуть самого Эйлза".
Вбив кулаки в карманы пиджака, Тони плечом толкнул дверь, прошел дом насквозь и оказался на задней веранде. Здесь его внимание привлекла укрепленная на мольберте картина, и, подойдя, он остановился возле нее.
- Это подлинник, между прочим! Когда-то он был в Италии! - раздался голос из кресла с высокой спинкой, что стояло слева от мольберта. - Дышите осторожней: каждый квадратный дюйм сего творения стоит пятьдесят шесть тысяч двести сорок три доллара семнадцать центов! - Тони увидел девушку в вечернем платье. Перед ее креслом, на столике, стояла бутылка сухого мартини и маленькая рюмка.
- Вы, стало быть, и есть тот самый Стюарт, - девушка наполнила рюмку. Очень приятно... А я - наследница всего этого... Вот видите - сторожу... девушка хмыкнула и подошла к Тони. - Меня зовут Дебора. Но, пожалуйста, только не называйте меня Деби.
- О'кэй, мисс Дебора.
- Хотите, покажу вам главное сокровище моего папочки?
Они подошли к стене, на которой висела картина с какими-то страшно знакомыми Тони фигурками.
- Не узнаете? - спросила Дебора.
- Все это напоминает мне рисунки из Наски.
- Напоминает? Это и есть пустыня Наска с высоты птичьего полета. Вот только загадка, кто же сделал это за много веков до того, как на благословенной земле Америки появились первые европейцы. Для чего это сделано? И для кого? Впрочем, чего это я? Хотите посмотреть коллекцию восточных редкостей? Как вы относитесь, например, к мумиям?
- Прекрасно, мисс Дебора, я их очень люблю. - Тони невольно улыбнулся.
- А вы, в свою очередь, покажете мне то, что наснимали под руководством председателя совета директоров. Идет?
- Если вас это интересует... Кассета в машине.
- Отлично. Я буду ждать вас на втором этаже, в холле. - Дебора двинулась по лестнице.
"Боже! - подумал Тони. - Теперь в меня впилась и дочка!"
Когда он открыл машину и просунул голову внутрь, рядом заскрипел гравий.
- Вам чем-нибудь помочь, сэр? - услышал Тони негромкий голос и, распрямившись, увидел плечистого человека в расстегнутом пиджаке. "Ты смотри, - подумал Тони, - у Риггса здесь целая служба безопасности".
- Где вы ходили столько времени? - полюбопытствовала Дебора, когда Тони принес кассету. - Вас не было целую вечность.
- Простите, но я не сразу разыскал свою машину. Ее почему-то отогнали на самый край стоянки.
- Папочкины ребята дело знают туго, - грустно улыбнулась Дебора, - но не сердитесь на них. Предосторожности. Кое-кто уже пытался преуменьшить папину коллекцию на пару-тройку экспонатов. Так что подозревают всех. Вас, меня... А главное - опять кто-то ухитрился проникнуть на ранчо, и его не засекли папины стрелки Правда, фотоавтомат сработал, и мы теперь знаем, как он выглядит. Шикарный мужчина! Ладно, хватит об этом. Давайте лучше посмотрим ваши красоты...
Материал оказался даже лучше, чем ожидал Тони. Особенно хороши были кадры, снятые с вертолета, летящего по узкому и извилистому ущелью, поросшему густым лесом.
- Ой, что это? - воскликнула Дебора.
- Камень, должно быть...
- Какой там камень! Это человек! Прокрутите еще раз!
Тони отмотал пленку, нажимая и отпуская на дистанционном пульте кнопку паузы, стал внимательно вглядываться в экран и наконец увидел...
- Тот самый, с фотоавтомата... - прошептала Дебора.
4
Гриновский сошел на платформу, вытряхнул из пачки мятую папироску и закурил. В этот поздний октябрьский вечер вместе с ним сошло немного людей - теперь они поднимались на мост. Он же - по старой памяти - подождал, когда электричка тронется с места, а как только мимо него проскочил последний вагон, спрыгнул с платформы, перешел через пути и пошел вдоль полотна. Знакомая ему тропинка начиналась от переезда и кратчайшим путем, через орешник и низкорослые посадки, выводила к цели: к бывшей его даче, проданной в самом начале лета.