2
В офисе Гордеев пересматривал кипы документов, которые валялись по всему кабинету Ольги. Секретарша тем временем отыскивала в компьютере данные на несостоявшихся клиентов. Нашла и позвала Гордеева.
— Скопируйте мне на дискету, — попросил он. Остановился перед рабочим столом, ткнул пальцем. — А это что такое?
— Номера…
— Я вижу, что не буквы. А вот это что? — Колонки с цифрами были написаны на листе бумаги, который лежал на столе под стеклом. — Это не те же самые цифры? — Он сравнил. Они действительно совпадали. — Вы имеете представление, что это такое? — Он повернулся к секретарше. — Что они могут значить?
— Они ничего не значат. Это номера лотерейных билетов.
— Что они тут делают? Ольга Витальевна играла в лотерею?
— О, это было ее любимое занятие, — ухмыльнулась секретарша.
— Значит, она верила в удачу?
— Уже мы загибались, а она все твердила: «Мне должно повезти, мне должно повезти». Только она никогда не выигрывала. Пару раз какие-то плееры, что ли. И все…
— То есть она часто покупала лотерейные билеты? — уточнил Гордеев, лихорадочно соображая, насколько все это меняет портрет Ольги Реутовой. Немного меняет, в общем.
— Постоянно.
— И много?
— Десятки, если не сотни.
— Кто об этом знал? Акиншин знал?
— Нет. Она строго-настрого мне запретила вообще об этом рассказывать. Я думаю, она меня не отругает за то, что я вам…
— Похвалит, — пообещал Гордеев. — А где хранились ее лотерейные билеты?
— Текущие — здесь же, под стеклом, а остальные — в сейфе.
— Давайте посмотрим.
Секретарша молча открыла сейф, достала оттуда шкатулку каслинского литья. В шкатулке лежал всякий бумажный хлам, горка визитных карточек, а на самом низу — стопка билетов различных лотерей, перетянутых резинкой. Гордеев посмотрел на даты. Действительно, розыгрыш еще не скоро.
— А под стеклом ничего нет — значит, все билеты проиграли?
Секретарша наморщила лоб. Потом покачала головой.
— Там вроде был розыгрыш, когда Ольга Витальевна уже пропала.
— Как же тогда? Где билеты?
— Я не брала, — испугалась секретарша.
— Я и не говорю, что вы брали, Альбина Андреевна, — Гордеев стал терять терпение. — Но куда-то же они девались? Ладно, вы думайте пока.
Он поднял стекло и достал бумагу с цифрами. И тут в голове что-то щелкнуло. Разгромленный офис. Закрытые офисы в провинции… Она специально сама туда ездила незадолго перед исчезновением. В Петербург и Нижний Новгород… Нижний… Снимала деньги со счета… Гордеев вспомнил, как Турецкий говорил ему, что смотрит по телевизору сюжет про то, что обладатель колоссального выигрыша почему-то не собирается являться за выигрышем. Так-так. Он и сам читал нечто подобное. А счастливый билет был куплен в Нижнем Новгороде.
— Ольга Витальевна часто ездила в ваши офисы — в Нижнем и в Питере?
— Регулярно. — Секретарша явно радовалась, когда получалось отвечать определенно.
— Ясно.
Он включил компьютер и довольно быстро вытянул из Интернета то, что искал.
«Организаторы популярной лотереи «Русское лото» пребывают в состоянии легкою шока и прострации. И недаром: месяц назад на телеканале «Россия» состоялся очередной тираж лотереи, в ходе которого один билет выиграл весь джек-пот — 29 миллионов 548 тысяч 386 рублей…»
Ну и так далее. Комментарии давала пресс-секретарь лотереи Валентина Гнатюк. Номер выигравшего билета упоминался.
Гордеев сравнил его с колонкой цифр, которые были у него перед глазами. И даже сердце не забилось быстрее, чем раньше. Слишком уж быстро он разгадал, что тут произошло. Итак, невезучая госпожа Реутова выиграла миллион долларов. И… исчезла. Возможно, исчезла даже раньше, чем узнала, что выиграла.
Гордеев повернулся к секретарше.
— Кто тут был, в этом кабинете, после того, как Ольга Витальевна пропала? Ее отец Виталий Викентьевич?
Она покачала головой.
— Тогда кто? Акиншин здесь уже давно не был, или я ошибаюсь?
— Не ошибаетесь…
— Тогда кто же?! Думайте, черт возьми!
Секретарша вздрогнула и выпалила:
— Только тот, кто руководил обыском.
— А кто руководил обыском?
— Какой-то следователь важный.
— Насколько важный?
— Из Мосгорпрокуратуры, кажется.
— Васильев?
— Да не помню я.
— Но вы же его видели, Альбина Андреевна? Такой худой и рыжий?
Секретарша подумала и покачала головой.
— Тогда, может, толстый лысеющий блондин?