— Мы доставим сообщение Сдерживающим, — ответил Бёрк, доставая спутниковый телефон. — И сделаем все возможное, чтобы выжить.
Глава 20
По мере того, как приближалось око, шторм усиливался. Стоял невероятный шум. Ветер завывал, как грузовой поезд, несущийся на нас, а дождь был таким сильным, что каждая капля ударяла в окно, словно молот.
Было очевидно, что это не обычный шторм. Сверкали красные молнии, когда магия накапливалась и разряжалась. А в помещениях и в воздухе возникла вибрация, не имевшая никакого отношения к температуре или давлению. Это были отголоски магии Благих, силы, которую они наложили на шторм, чтобы подпитать и обездвижить его. Чтобы он продолжал наполнять Новый Орлеан водой сантиметр за сантиметром.
Когда вода начала просачиваться под входную дверь, мы поднялись по лестнице на третий этаж, сели или растянулись на запасных матрасах, одеялах и подушках вокруг десятка свечей, а также мисок и баков, которые стояли на полу, чтобы собирать капли с потолка.
Мозес забрал себе единственную кровать. Таджи сидела, прислонившись к кровати, согнув одну ногу в колене, с книгой в одной руке и мини-фонариком в другой, пока Бёрк смотрел в потолок, положив голову ей на ноги. Лиам сидел спиной к внутренней стене, а я сидела в его объятиях, глядя вверх на светящиеся звезды, усеивающие потолок. Я почти забыла о них и, обнаружив, что они мерцают в темноте, мне стало легче.
Даже Пески молчала; она заснула после того, как залезла в бутылку с вином, которую мы открыли. Она нашла наперсток и убедила Соломона наполнить его. Раз пять или шесть.
Было приятно, что все здесь собрались вместе, зная, что они в относительной безопасности, несмотря на шум и дрожь. И когда я посмотрела на них, мне наконец пришло в голову: может быть, дом — это не просто точка на карте или груда кирпича и камня. Может быть, дело не только в тепле, влажности или пурпурном и золотом.
Может, дело в безопасности. Может быть, в близости. Может, ты мог чувствовать себя как дома, где бы ты ни был. Может, дело не в месте, а в людях. И разве я не нашла своих людей? Таджи, Бёрк и Гуннар. Лиам и Гэвин. Мозес и Малахи. Мы смеялись, плакали, сражались вместе, любили, ненавидели и вместе побеждали. Прятались и убегали тоже вместе.
Это все будет существовать за пределами Нового Орлеана, за пределами Зоны. Идет ли война, вместе мы или нет, ведь мы связаны чем-то большим, чем выживание.
Я думала, что мы — своего рода семья, и связаны не только местоположением или обстоятельствами, но и тем, что мы близки друг другу духом, все мы. Серьезность Таджи, чувство долга Бёрка, язвительность Гэвина, преданность Гуннара, чувство чести Лиама.
Чтобы идти дальше и развиваться, нам бы желательно оказаться за переделами Нового Орлеана. Без его обусловленности и ограничений, наложенных на нас войной и нашими желаниями.
Мы остались в живых. Мы способны выстоять. И за пределами Нового Орлеана все это будет с нами. И мы будем друг у друга.
Мое сердце было так полно. И вот, когда мир был готов развалиться на части, я, наконец, была готова принять этот подарок судьбы.
Я снова посмотрела на Лиама, на его прекрасном лице отражался свет свечей.
— Да, — произнесла я.
Он смотрел в сторону окна, и ему потребовалось время, чтобы повернуться ко мне.
— Да, что?
— Да — нам.
Потребовалось еще мгновение, чтобы в его глазах забрезжило понимание. И когда это произошло, это было великолепно. Туман мерцающего золота распространился по комнате. Достаточно, чтобы некоторые стали огладываться.
— Ты был прав, — сказала я ему. — Не стоит говорить «нет» любви, потому что боишься, что мир вокруг развалится. Говори «да», потому что боишься, что мир вокруг развалится. Потому что это то, что удержит вас вместе. Потому что любовь — это причина, по которой ты не сдаешься.
Его улыбка расцвела, он наклонился и прижался губами к моим.
— Я люблю тебя, Клэр.
— Я тоже тебя люблю.
— Но мне нужно, чтобы ты осталась здесь.
И он вывернулся из наших теплых объятий и направился к лестнице. Он ушел прежде, чем я успела спросить, что он делает.
— Не та реакция, на которую я надеялась, — пробормотала я.
— Это потому, что ты слишком высокая, — сказал Мозес. — Я всегда говорил это о тебе.
Я закатила глаза.
На лестнице раздался стук, снова появился Лиам и обогнул перила.
— Как там внизу? — спросил Бёрк.
— Мокро, — ответил Лиам с дерзкой усмешкой и встал на колени.