— Ты! — птенцом прощебетал Дэмми. — Но...
— А ты ожидал увидеть Чико?
— Чико! — вздрогнул Дэмми и почувствовал укол в боку. Ощупал место, где вошла пуля, и обнаружил плотную, гладкую повязку. — Я думал... Но как?.. Что?..
— Не переживай, Дамокл. Я залатал дыру и дал тебе препарат для временного замедления метаболизма, чтобы твое состояние не ухудшилось, пока я не уложу тебя в капсулу автомеда. А пока, уверен, небольшой перекус поможет тебе ощутить подобие комфорта.
— Какой еще комфорт? — прочирикал Монтгомери и, передохнув, продолжил: — Я думал, ты мне снишься. В смысле, пока я умираю...
— Э-э-э... все не совсем так. Ты видел меня благодаря особому отделу мозга, который в состоянии бодрствования обычно не активен. Таков побочный эффект от помещения в поле стазиса.
— Ты ведь не... архангел Гавриил или еще кто из небесной братии?
— Совершенно иной отдел. Ты что предпочитаешь: бастурму, солонину или швейцарский сыр?
— Да погодь. Кто ты? И где я? И как попал сюда? И...
— Можешь называть меня Ксориалль. Ты на борту моего циклера. Я доставил тебя сюда.
— Л’Ориаль? Что за имя-то такое? Можно я буду звать просто Аль? — Дэмми плотно зажмурился. — Меня ранили, это уж точно, Аль. Мне больно. — Он для верности потрогал бок. — Потом я добрался до переулка... и Чико... — Монтгомери сглотнул. — Забавно, никогда не думал, что можно увидеть вспышку выстрела, которым тебе вышибают мозги. Только... — Он ощупал голову. — Как он промазал с такого расстояния?
— Он и не мазал, — ответил Ксориалль. — Поясню: пуля преодолела путь в пространстве и прошла точку, которую за мгновение до этого занимал твой левый глаз, а после, конечно же, ударила в стену.
Дэмми невольно коснулся левого глаза. Вроде на месте.
— Не-е-ет, — протянул он. — Не верю я в эту лабуду о загробной жизни, Аль.
— Разумеется. Сразу после того, как пуля покинула ствол пистолета, тебя на месте уже не было.
— Я... увернулся?
— Совсем нет, дружище. Я лишь отодвинул тебя с линии огня. Если бы не мое вмешательство, ты, как действующий разум, перестал бы существовать двенадцать минут назад.
— Но как тебе удалось? Я же видел, как ты приближаешься. А потом... я полетел... и пушка...
— Полагаю, ты говоришь о побочных эффектах от помещения в поле стазиса. Понимаешь, это было необходимо. У меня нет ресурсов для восстановления головного мозга. Те мне нужен в рабочем состоянии.
— Притормози, — попросил Дэмми. — Если хочешь предложить мне работу, забудь об этом. Я работаю один. Если ты как-то связан с тем, что случилось... там, то спасибо. Я ничего не понял, конечно, но все равно спасибо. Дальше я как-нибудь сам, и...
— Умрешь через шесть часов, — буднично сказал Ксориалль. — Понимаешь, печень, если в нее вонзить кучу костяных осколков, долго не протянет. Ваша медицина с таким не справится, твоя последняя надежда — мой автомед.
— Ты — врач? — слабым голосом спросил Дэмми.
— Можешь не сомневаться, твой случай полностью в моей компетенции.
— Откуда мне знать, что ты не лжешь?
— Э-э... я подавил болевые и прочие симптомы ранения, и это, похоже, дало тебе ложное ощущение здоровья...
В животе у Дэмми словно чиркнули спичкой, и от ее пламени загорелась приличная охапка стружки. Он уже открыл рот, готовый завопить, но тут огонь погас, будто его и не было.
— Вот как ты чувствовал бы себя, если б я... м-м-м... не занялся твоим случаем, — твердо произнес Ксориалль. — Мне продолжать?
— Я хотел спросить, как тебе это удалось, — ахнул Дэмми, — но ты не обращай внимания. Я все равно не пойму. Жми в больничку.
— Расчетное время прибытия сорок пять минут, — живо ответил старичок.
— Как мне встать? — спросил Дэмми, теребя ремень, которым был пристегнут к креслу.
— Я бы не рекомендовал отстегиваться, — как ни в чем не бывало ответил Ксориалль. — Мы сейчас на высоте полторы сотни километров и летим со скоростью примерно семь махов.
Монтгомери схватился за кресло.
— Не верю, — сказал он и судорожно сглотнул. — Мы стоим на месте, а самолетов я боюсь. То есть боялся бы, если бы хоть раз летал. Не может этакая дура в воздухе держаться. Я, может, и не шибкий знаток воздушного транспорта, но он шумит будь здоров и...