Мостки свернули в последнюю ячейку. Я заглянул внутрь, поднырнув под низкий колпак, не разгибаясь, посмотрел в обрамленный каркасом проем на месте поваленной стены. В свете фонарика механизмы в помещении отбрасывали сложное переплетение теней. От этой машинерии тянулись трубки, кабели и провода к трехметровому баку, похожему на железное легкое. В приоткрытый люк бака я увидел то, от чего мои внутренности сжались, словно их стиснули когти огромной птицы. Я распахнул крышку. На меня смотрело лицо: бурое, сухое, словно вырезанное из дерева. С головы свисали спутанные волосы песочного оттенка, за иссохшими губами поблескивали зубы. От плоти осталась только натянутая на кости пурпурно-коричневая кожа. Я насчитал два десятка небольших ран.
— Это капсула жизнеобеспечения, — сказал Джесс. — Ее взломали. Видишь оборванные провода?
— Совсем мальчишка, — сказал я. — Лет шестнадцать, не больше. Волосы длинные, на щеках ни щетинки.
— В стерильной атмосфере получилась идеальная мумия.
— Тот, кто отправил нас сюда, хотел показать не только это, — сказал я. — Должно быть еще что-то. Помоги-ка.
Я ухватил мумию за правую руку — жесткую и сухую, как прошлогодняя кукурузная шелуха и приподнял; весила она примерно столько же. Под трупом ничего не оказалось, только черное пятно.
Джесс посветил фонариком внутрь капсулы, и я увидел мешанину трубок и проводов. Мертвец лежал на спине, чуть приподняв одну ногу, вытянув руки по швам и сжав кулаки. Один кулак немного отличался от другого.
— У него что-то в руке, — сказал я.
Стал разжимать палец, и тот отломился. В кулаке мертвец сжимал небольшой металлический цилиндр с завинчивающимся колпачком. В цилиндре оказалось несколько тугих бумажных рулончиков.
Оказалось, газетные вырезки. Я разгладил одну.
Полиция продолжает расследование загадочного происшествия. Вчера ночью в одной из гостиниц обнаружено тело неизвестного. Газовый пистолет в руке погибшего свидетельствует о самоубийстве, но небольшая рана на нёбе указывает на возможность инсценировки. Жертве около сорока лет. Мужчина одет в форму майора полиции ООН. В штаб-квартире ООН от комментариев воздержались.
Следующая заметка оказалась пространнее: две длинные колонки, набранные знакомым неудобочитаемым шрифтом. Заголовок гласил: «Мужчина застрелен среди белого дня». В статье описывался инцидент, когда — за день до выхода номера газеты — у отеля «Уолдорф» остановился «ягуар-моно», и с его заднего сиденья выпустили целую обойму в человека в коричневом пальто, который в этот момент проходил через вращающиеся двери. Рикошетом ранило работника гостиницы. Следствие не сумело установить личность погибшего. Машина с убийцей скрылась с места преступления. У полиции в распоряжении оказалось несколько улик, и они рассчитывают раскрыть дело.
Я передал вырезку Джессу, и тут на пол упала еще одна. Подобрав и развернув ее, я уставился на собственное фото.
Сходство было почти полное, разве что волос было побольше. Но выглядело это естественно. И еще на правой скуле был незнакомый шрам. Да и взгляд показался мне чужим. Когда я прочитал название, меня как будто обдало струей ледяной воды из брандспойта: «Пассажиры не заметили труп».
В самой статье говорилось:
Младший комиссар Сил Гражданского Порядка Аркрайт сегодня заявил, что изучение архивов не дало результатов: опознать человека без визы, чье тело было обнаружено вчера ночью в вагоне центральной ветки городского метро, так и не удалось. Пассажиры несколько часов не обращали внимания на труп, принимая его за спящего. Предполагается, что это преступник, разыскиваемый Силами Гражданского Порядка за нарушения Закона жизни, (см. статью настр. 115)
— Это что? — спросил я. — Розыгрыш, прикол, ошибка? Джесс в этот момент читал статью и не ответил. Тогда я снова присмотрелся к фото на вырезке. Несомненно, это был я, но что-то в собственной физиономии меня насторожило...
— Не подделка, — сказал я. — Это посмертное фото.
Джесс глянул на снимок.
— С чего ты взял?
— Усаживаешь труп, открываешь ему глаза и ставишь свет так, чтобы он отражался от роговицы, закатываешь язык во рту и причесываешь волосы. С виду вроде живой, если не знать, куда смотреть. Китаезы пользовались этим трюком, чтобы обманывать Красный крест, фотографировали так убитых военнопленных.
— Кошмар. И все же он был мертв, когда его нашли, так что простительно.