Почему не оставил первоначальную редакцию? Она была куда сильней!
– Но… – Алексей сглотнул, чувствуя, что врать бессмысленно, так как его явно видят насквозь, – В таком виде, с явными шовинистическими нападками, и оскорбляющими национальное достоинство этих самых америкосов, выпадами, её и Главред бы не пропустил! Ему же не нужны осложнения с оскорблёнными нотами протеста от разных послов и послиц! Или – с сотрудничками нашего же ФСБ. Вот он всё равно синим карандашом и убрал бы… Наиболее хлёсткие места!
– То, чего пропустил или не пропустил бы Главред – не твоя забота. Или ты думаешь, что ты один такой? «Избранный?» О твоём боссе мы уж как-нибудь позаботимся. Завтра напишешь другую статью. Материал у тебя есть. Всё понял?!
Алексей поторопился покивать.
– А уж чтобы ты понял, что мы не шутим… И способы и средства убеждения у нас есть и вне твоих снов – завтра преподадим тебе. Урок. В «реальном» мире! – ирония и выделение тоном дало понять, что его сомнения насчёт их возможностей «достать» его там, вне сна, видны, как на ладони. И опровергнуть их, и правда, собираются наглядно, – Пока – заметь, мы гуманны! – пока! – только на безмозглой твари!..
А чтоб не скучал – вот. Лечи ожог. – рука с сигаретой потянулась, и вонзила разгоревшийся красным окурок прямо в плечо!
А-а-а, чёрт!.. Больно-то как! И воняет горелой кожей! Да что же это за!..
Алексей закричал, забился.
Словно вынырнул на поверхность. На поверхность кровати…
Чёрт, это руки Натальи, оказывается, удерживают его голову на подушке, а вовсе не стальные тиски. А руки его самого… Вовсе не закованы в наручники. Хоть и оказались почему-то заломлены за спину. Странно. Но – не смертельно. Ф-фу…
– Милый. Ты в порядке? – глупость и неуместность проклятого Голливудского штампа пролетела мимо сознания. А в порядке ли он?
– Да, да, зая… Всё хорошо. Просто… Кошмар. – ответил так, потому что просто не знал – что ответить. Да и что тут ответишь? Скажешь, что вырвался из дурацкого наваждения? Или – подвалов Ежовской Лубянки?.. Где его… Инструктировали?
Бред. Но…
Он ощупал тело. Вроде, всё при нём. Вот только липкий пот, покрывающий лицо и спину… Да дыхание – словно только что пробежал стометровку. Или поднялся бегом на их девятый этаж.
На плече защипало. Он оттянул ворот майки.
Ого-го!!!
А ожог-то – немаленький!
– Лешик, что там у тебя? – вот уж сейчас её забота ему точно не в жилу!
– Ничего, милая… Просто комар, что ли, цапнул. Или я сам расчесал.
– Дай-ка, я посмотрю.
– Нет-нет, не надо. Схожу-ка я попью… И йодом помажу. Тебе принести чего-нибудь?
– Н-нет, не надо. Говорила же – не надо на ночь смотреть много новостей. Тут кого хочешь, кошмары будут мучить… – Алексей сразу вспомнил, откуда и этот штамп. «Возвращение памяти» со Шварцем. Старое, но хорошее кино. Фантастика.
А разве – не фантастика – то, что сейчас происходит с ним?! Или это – ужастик? «Тёмная мистика»…
На кухне поразил кот Барсик.
С совершенно очумевшим видом, словно и его пытали, или пытают, с выпученными глазами, и готовым сорваться, но почему-то не вырывающимся из глотки, диким воплем, кот сидел на краю подоконника. Изогнулся и лапами махал так, словно кто-то его держит.
Кто-то невидимый. Но материальный. Сейчас начавший подтягивать тело кота к открытому окну…
Алексей бросился. Но – не успел.
Дикий вой удалялся от окна быстро. И надежда на то, что внизу – деревья, не возникла: деревья поубирали владельцы авто, ночующих прямо под окнами: чтоб их не… пачкали. Птицы, ночевавшие раньше в кронах трёх чахленьких дубов и двух кленов.
Смачный шлепок тела об асфальт и последний не то – всхлип, не то – плач, сказали Алексею о том, что не помогла поговорка, будто кошка приземляется на все четыре, как её не брось. И ещё – что у котов вовсе не девять жизней.
Довольно долго он стоял у окна, тупо глядя на чёрную отсюда точку – крохотное с такого расстояния тело на чёрном же фоне… Пока его не вывел из ступора оклик из спальни:
– Лешик! Ты что там, Ниагару, что ли, пытаешься заглотить?
– Нет-нет. – он заставил мозг взять ситуацию под контроль. – Я сейчас. Уже иду!
Ожог на плече пришлось второпях присыпать мукой. Из пластмассовой банки с ландышами на боку – этому способу его научил старый знакомый из Израиля. Да и лучше это, чем, как он делал раньше, сливочным маслом. Боль проходит почти сразу, и не остаётся на одежде предательских и трудно отстирываемых жирных пятен…