Я воссоединил больше Альф с их партнерами, чем могу сосчитать, и сгорал от зависти каждый раз, когда был свидетелем их воссоединения.
Одиночество, горькое и гнилостное, наваливается на меня с каждым ударом кулака по черепу.
С каждым раздающимся выстрелом другая часть меня жаждет ее.
Амелия. Амелия. Амелия.
И в перерывах между насилием, между тьмой, которая захватывает мой мир, я делаю то, чего не должен.
Я использую базу данных.
Центр, который мы занимаем, тщательно спрятан, чтобы выглядеть неприметным в унылом промышленном районе. Снаружи это простое корпоративное здание. Внутри находится оружейный склад, комнаты для допросов и все остальное, необходимое для выполнения наших миссий.
Включая личную, засекреченную информацию о каждом гражданине страны, собранную в многочисленных системах, защищенных паролем.
Это никогда не предназначалось для личного использования, а тем более для нездоровой одержимости Бета-версией.
Но я набираю ее адрес, который запомнил с той ночи, когда отвез ее домой, и на экране появляется ее полное имя вместе с изображением удостоверения личности.
Амелия Элизабет Уокер.
Двадцать четыре года.
Бета.
Я задерживаю дыхание, глядя на ее лицо, мой член неловко напрягается в штанах.
В моем воображении возникли ее образы, но они меркнут при виде ее фотографии.
И ее глаза…
За ними что-то стоит, секрет, который она скрывает. Как будто они несут знание, для которого она слишком молода.
Она улыбается, ее полные губы приподняты. Но за этим скрывается намек на печаль.
Я хочу знать почему. Я хочу знать о ней все.
Блядь. Это была ошибка.
Даже при простом взгляде на нее возникает инстинктивное желание взять.
Потребовать.
Защищать.
Наряду с одержимостью возникает чувство страха.
Если Спасители узнают, кто она такая…
Мы не предлагаем услуги безопасности для Бета-версий.
Но я могу сделать это сам.
Я не буду нести ответственности за ее смерть. Возможно, они не разглядели ее как следует, но если кто-то из них это сделал, то каким-то образом…
— Блядь. — Я шиплю.
Блядь.
ГЛАВА 9
АМЕЛИЯ
— Результаты анализа крови в норме, мисс Уокер, — говорит доктор, входя в палату. — Еще раз.
Я хмурюсь. — Должно быть, что-то не так. Головные боли усиливаются.
Доктор невозмутимо смотрит на меня сверху вниз сквозь очки. — Я советую тебе побольше спать.
Я усмехаюсь, но Люси прерывает меня прежде, чем я успеваю возразить.
— Она действительно спит, — настаивает она. — Она едва может бодрствовать половину времени. На днях она упала в обморок.
Тем не менее, врач смотрит на нее раздраженным взглядом.
— Мы сделали сканирование мозга, — говорит он. — Они нормальные.
— Тогда сделай еще одно, — огрызается Люси, ее темно-карие глаза горят. Я сдерживаю ухмылку, когда мужчина вздрагивает. — Или отправь ее к неврологу. Доступны новые методы лазерного лечения, почему вы еще не исследовали это?
Я бы хотела, чтобы Люси была моим врачом. Но как Омеге, ей разрешено заниматься медициной только для других Омег. Даже если бы она могла помочь мне, она никогда не смогла бы выписать направление или рецепт. И я не позволю ей рисковать потерей лицензии, независимо от того, насколько сильно она настаивает на том, чтобы дергать за ниточки.
— Она не кандидат. — Он говорит: — Но я могу направить вас обоих в группы поддержки.
Я опускаю голову на руки и стону. — Вы не можете быть серьезным, — бормочу я. — Должно быть что-то еще.
— Это не так. Извините, мисс Уокер. — Доктор Дэвис звучит как угодно, но только не извиняющимся тоном. — Я могу отправить вас домой со списком добавок, которые следует принимать. Я мог бы выписать вам обезболивающее, но мы не хотим вызывать зависимость. Я предлагаю вам найти занятия, которые облегчат некоторые из ваших худших симптомов, и продолжать ими заниматься.
— У нее нет ничего подобного, — рычит Люси, и у меня нет сил сказать ей, что она неправа.
Недавно было занятие, где я почувствовала себя нормальным человеком.
К сожалению, в указанной деятельности участвует Альфа, который живет вне закона и является огромным мудаком.
Я не хочу иметь с ним ничего общего.
Но я не могу перестать думать о его лице.
Его светло-русые волосы, темно-синие глаза и то, как они видели меня насквозь.