— А ты знаешь, я понимаю немного по-фински.
— Ну тогда сам бог велел!
— Да нет, брат, не сегодня…
Находясь под впечатлением предыдущей ночи, совершенно не выспавшийся, я никак не хотел рисковать еще раз быть заметанным с бабой в чужой койке. Береженого, как говорится… Мгимошник тем не менее снял в очередном салуне какую-то шалаву, и втроем мы отправились в общагу.
Это и в самом деле было какое-то общежитие, где койки сдавались на лето туристам. В нашей комнате стояло штук восемь кроватей. Когда мы вошли, свет был уже погашен, а из разных углов раздавался интенсивный скрип пружин.
— Да это наши порются, ты не нервничай. Я же говорил — бери бабу. Вон здесь ложись. Не бойся, все уплачено. Мой друг просто уехал на пару дней в Анапу.
И мгимошник завалился со своей девахой на рядом стоявшую постель, тут же включив пружины…
На следующее утро, гуляя по набережной, я встретил идущего прямо мне навстречу сияющего Диму.
— У тебя масть с собой? — Был первый его вопрос.
Оказывается, он был уверен, что хозяйка сдала меня ментам и я, вероятно, уже где-то парюсь на нарах из-за лежавшего в кармане оковалка. Потому-то Дима и сбежал, не дожидаясь сигнальных сирен местного РОВД.
— С собой…
— Ну круто! А тут Малушкин сегодня приезжает. Идем его встречать на вокзал!
Малушкин — тот самый, с которым мы ездили в Минск, — прибывал к обеду в Ялту из Москвы вместе со своей лялькой. Они сняли целый домик прямо у моря, так что теперь можно было не париться на предмет ежедневного флирта, а просто, расслабившись, курить ганджубас, вися в гамаке и поглядывая в высокие южные небеса…
Как-то раз мы отправились на базар, и я спросил в шутку одну бабулю, продававшую какую-то суповую травку:
— Бабуль, а конопля у тебя есть?
— Конопля-я?.. — загадочно протянула бабуля. — А зачем она тебе?
— Ну, мы студенты биофака. Нам нужны образцы конопли для научных опытов.
— А если есть, сколько заплатишь?
— Смотря сколько есть.
— А сколько надо?
— Чем больше, тем лучше. Нам требуется получить специальную эссенцию, поэтому нужно много!
— Ну, кустов пять у меня найдется…
За каждый куст бабуля хотела по рублю. За полчаса автобусом мы доехали до ее дома, во дворе которого и росли кусты.
— Я не знаю, откуда они появились, — рассказывала бабуля. — Я все хотела их вырвать как сорняки, но внучка просит не трогать. Они ей почему-то очень нравятся. Ну, думаю, пусть растут. А если вы мне за них деньги заплатите — то почему ж не продать? Внучка, конечно, будет ругаться… Ну а что? Так — трава травой, а тут…
Бабулька вывела нас к заднему забору участка, у которого мы увидели пяток совершенно роскошных, раскидистых кустов с обалденным шмоном, высотой метра два с половиной!
— Ну что, дашь красную? А то внучка будет ругаться…
На всех кустах пыли было, по грубым прикидкам, сотни на две. Мы дали бабуле червонец и, прихватив добычу, постарались поскорее смыться, чтобы, не дай бог, не столкнуться с гипотетической внучкой, которая, судя по всему, и высадила кусты. Ручник с них мы натерли и в самом деле неплохой.
Тем же вечером мы познакомились в одном из ялтинских парков с командой хиппов, которые только что свалили от симферопольских ментов, прихвативших их за хайр и драную джинсу. Ночевать ребята собирались прямо в парке, но мы им предложили лучше поискать девушек. Будучи в ударе, мы с Димой буквально минут через двадцать застопорили стайку щебечущих герлиц, которые оказались студентками местного медучилища. Узнав, что московским мальчикам нужен уход, они с радостью пригласили всю компанию на ночлег к себе в корпус.
Мы приближались к общежитию, спускаясь по вившейся вдоль зеленого склона дороге, как вдруг чуть поодаль, справа от себя, я увидел конструкцию, вызывавшую ассоциации с марсианской боевой машиной из уэллсовской «Войны миров». На высоких ногах стояла некая гигантская шайба с торчащими из нее загадочными антеннами и какими-то приспособлениями неясного назначения. Вся конструкция светилась странным светом, как галлюцинация. Было такое ощущение, что это космический корабль, из которого вот-вот выйдет какой-нибудь селенит. Наша компания прошла мимо сооружения, но никто, кроме меня, не обратил на него никакого внимания. Дорога еще раз вильнула, и иллюминирующая на фоне черного звездного неба конструкция исчезла из поля зрения. Странников в ночи манили другие огни: они шли на свет окон общежития медучилища.