— Ты не берешь ее специально?
— По-разному.
— Мне бы тоже это не понравилось, — сообщаю убежденно.
Вообще-то, это звучит, как скотство.
— Выносить мозг не обязательно.
— Тогда как ты поймешь, что это не нравится?
— Я пойму, поверь.
— А что еще?
— Что еще… привлекает?
— Угу…
— Пф-ф-ф… ты не пробовала гуглить?
— Нет, так что?
— Пум-пу-пум…
— Только честно, — подталкиваю я. — Почему эта, а не другая?
— Ну, может потому что она двигается не так. Или у нее волосы
нерасчесаны, — продолжает он. — Блин, — снова вздыхает. — Есть такое
понятие, как “предпочтения”. Все это вместе.
— Хм-м-м…
— Как-то так.
— И как понять, что ты… эм-м-м… привлекаешь?
— Люба, — тянет он. — Есть один безотказный способ это понять, но мы с
тобой про него разговаривать не будем, это я сразу говорю.
Мои щеки загораются, и я закусываю костяшку своего пальца.
— Если женщина привлекает мужчину, он захочет увидеть ее опять, —
говорит быстро и с расстановкой. — Если этого не происходит, значит не
судьба. Так понятно?
— Да, — бормочу я.
Понятнее некуда.
— Вот и… кхм… славненько. Так что, я пошел?
— Угу.
Кладу трубку и снова смотрю на город.
И теперь меня терзает совсем другая мысль.
Уйдет ли мой преподаватель из этого чертового спортзала один или… в
компании своей подружки. А еще я думаю о том, что бы было, если бы я не
была такой трусливой.
Глава 11. Романов
Самые странные поступки в своей жизни, не считая женитьбы на Яне, я
совершал в возрасте от нуля до двадцати трех. Прежде всего потому, что
приблизительно к двадцати трем мир поворачивается к человеку жопой и
предъявляет вызовы, которые до этого брали на себя его родители. Проще
говоря, приходится активно взрослеть и оправдать ожидания всех подряд, и
это помимо того, что многие социальные связи рушатся как раз в это самое
время, оставляя в жизни только самых проверенных людей.
Дуя на руки, прихожу к выводу, что творение фигни все-таки не имеет
возрастных ограничений. На часах пятнадцать минут девятого, а я какого-то черта топчусь перед дверьми тренажерки с перспективой отморозить
задницу и жду.
Твою мать.
Она что, меня продинамила?
Запрокинув голову, тихо смеюсь и вдыхаю поглубже, чтобы прочистить мозг.
Небо черное, но и звезд хватает.
Посмотрев на фойе спортивного комплекса через стеклянные двери, не
вижу там никакого движения.
Никаких белых шуб, розовых прибамбасов, пушистых кроликов и котят в
корзине. Ну или что там у нее в загашниках, я не знаю.
Трудно сказать, нафиг я вообще все это затеял, но она там чуть в обморок
не свалилась, пока ждала ответа на свой неубедительный подкат. Может я
случайно глотнул чего-то психотропного, но я… вроде как залип, когда
увидел маленькую Любу. Хорошенькую, белую, пушистую и такую же
наивную, как и два дня назад.
После тренировки мне нужно закинуться углеводами, и, раз уж такие дела, мир бы не перевернулся, сделай мы это вместе. Засовывать ей язык в рот
совсем не обязательно. Можно просто сводить погулять и накормить, большего она все равно не потянет. Не знаю, что там за мужик был у нее на
проводе, но не думаю, что она когда-нибудь мужика видела голым в живую.
— Блин… — снова смотрю на часы, а потом на дверь.
Больше чем на полчаса даже Яна никогда не опаздывала, а опаздывала
она постоянно.
Что за тупой поступок? Может случилось чего?
С определенной вероятностью мы вообще можем больше никогда не
пересечься. Именно это сейчас меня и злит. Об этом она подумала?
Найти ее контакты для меня не проблема, но она-то об этом не знает. Да и
зачем они мне. Если в ее компании меня увидит кто-нибудь из знакомых, решат, что у Романова крыша съехала, особенно на фоне последних
событий. Но я какого-то хрена все еще здесь. Стою и жду.
Пора сворачиваться.
Детский сад, блин.
Подхватив с земли сумку, забрасываю на плечо и иду к машине.
От холода сводит зубы.
Достав из кармана звонящий телефон, снимаю трубку:
— Да?
— Не передумал? — интересуется Марго.
Открыв дверь, сажусь в прогретый салон и бросаю сумку на соседнее
сиденье.
— Ты меня переоцениваешь, — откидываю на сиденье голову и тру глаза.
— После сорокаминутной тренировки я мало чем буду тебе полезен.
Хотя от ее предложения еще в зале я отказался совсем по другой причине, но теперь, когда эта причина самоликвидировалась, желания заглянуть к