Все то время, что они гуляют по поселку, не нахожу себе места. Хотя умом понимаю: вряд ли сестра позволит лишнего, учитывая, что они только познакомились. Но Кирилл достаточно нахальный, может, и полезть к ней. Но в любом случае ума ему должно хватить не наседать. Кажется, надо будет все-таки с ней поговорить как-то по душам.
Когда она возвращается часа через полтора, краснощекая с мороза, с улыбкой во все лицо, понимаю, что разговор будет сложным. Мы садимся ужинать, осторожно спрашиваю:
– Ну как погуляли?
– Хорошо, – она ест и одновременно говорит. – Тут особо негде ходить, мы кругов десять навернули. Но это неважно. Классно пообщались, мне кажется, у нас много общего.
– Это здорово, – киваю я. Ищу слова, чтобы перейти к тому, что хотела сказать, и не нахожу. По-дурацки спрашиваю: – Он тебе нравится?
Таня закатывает глаза.
– Ясь, ну ты как маленькая. Или меня считаешь маленькой, я уж не знаю… Конечно, нравится, я бы не стала общаться с ним, если бы он мне не нравился. И вообще, если ты переживаешь, то не надо. У меня уже были парни. В том плане, что я общаюсь с ребятами еще со школы.
– И много у тебя было парней? – спрашиваю, стараясь не хмуриться. Она вздыхает, кусая губы.
– Если ты про секс, то два. Я понимаю, тебе это может показаться странным, потому что мама любила повторять, что я такая скромница, и все такое… Мне просто не хотелось ее огорчать. Ты же знаешь, какая она была. Могла взорваться из-за какой-нибудь ерунды, переживала бы, постоянно контролировала… Ну хотелось ей иметь идеальную дочь, мне было несложно подыграть. Но я не собиралась жить той жизнью, которую она мне выдумала. Я же не кукла какая-нибудь.
Я слушаю в легком обалдении, наверное, потому что, как и мама, была о Тане другого мнения. Мы не общались, но мама рассказывала о ней постоянно. И да, это всегда была скромница-умница. Впрочем, судить сестру сложно, я отлично понимаю, что при мамином характере проще притвориться. Я избрала в свое время другую тактику: меньше попадаться ей на глаза. Но Тане это было бы сложно, потому что она была любимицей.
– Я бы все равно уехала оттуда, – продолжает она откровенничать. – Что бы меня там ждало? Военный городок, в котором ничего нет.
– Мама бы не отпустила тебя, – сама не знаю, зачем я это говорю, Таня кидает взгляд исподлобья.
– Это моя жизнь, я не обязана жить ее так, как кто-то себе придумал. Не обязана была торчать в забытом богом поселке только потому, что моей маме не хватило сил уехать оттуда и жить иначе. Конечно, я ее любила, очень любила, но всю жизнь просидеть в этой дыре… К тому же у нее была ты, ты ведь не собиралась никуда уезжать, так что одна она бы не осталась… – У Тани на глазах появляются слезы. – Зачем она так, Ясь? Почему не уехала в молодости? Почему похоронила себя? Она ведь была красивая, с характером… Могла чего-то достичь. А вместо этого работала в школе посудомойкой.
Я молчу, мне нечего добавить к ее словам, и ответов на вопросы у меня нет. Да, у мамы был характер, но не было воли, чтобы добиваться целей. Она была взрывной, но отходчивой. Мне стало легче, когда я уехала от нее. Неудивительно, что и Таня хотела того же. Благо, мама этого не узнала – заболела.
Иногда мне казалось, она была даже рада этому. Последние годы мама часто повторяла, что только и ждет, когда все это кончится. Начинала осознавать, что ее жизнь не удалась, что она так и не стала счастливой, невзирая на все попытки. Танин отъезд был бы для нее серьезным ударом. И моя близость вряд ли помогла бы это исправить.
Болезнь ее изменила, забрала силы, которые уходили на проявление характера. Мама стала спокойной, тихой, словно из нее уже выкачали жизнь. Она не хотела лечиться, она хотела конца. Ждала его, безучастно передвигалась по дому, пока были силы, по инерции ела. Кажется, она приняла неизбежный финал куда раньше, чем он перед ней замаячил.
И болезненное лечение, операции – все это ей было не нужно. Это было нужно нам, чтобы потом думать, что мы сделали, все, что могли, и тем самым хоть немного гасить в себе боль утраты.
– Она жила, как умела, – выдаю банальное, Таня вытирает слезы, шмыгая носом, отворачивается. – Иногда обстоятельства бывают сильнее нас, Тань. Можно делать все, на что способен и даже больше. Но все равно не достигать цели.
Мы встречаемся взглядами, она кивает, глядя сочувственно. Теперь взгляд отвожу я. Да уж, вот и поговорили по душам. Но я, по крайней мере, поняла, что Таня не безвольная послушная девочка. Правда, не знаю, насколько это хорошо для меня и нашей с ней жизни. Ну да время покажет.