Рядом с домом бойко бил ручей, наполняя питьевой водой небольшой источник. Это водой питались местные растения, так что в качестве можно было не сомневаться. Место было очень живописным, а изобилие зелени закрывало собой всё, что можно. На это и был, собственно, мой расчёт.
Внутри всё было на первый взгляд по-прежнему. Все энирай так же ютились на крохотном участке моего дома, так что было не протолкнуться.
— Арктур? — приветствовала меня Сайна, устроившая мастерскую прямо у порога.
— Мы в новой локации. И да, убежище стало шире, так что нет нужды устраивать бомжатник. Спроси у Сильвана, где дверь к нормальным комнатам.
Девушка кивнула. Остальные энирай тоже смотрели на меня. Отлично, значит, привлекать внимание специально не нужно.
— Мы вышли в новую локацию! — объявил я. — Вокруг дикий лес и опасные звери, но прямой угрозы здесь нет! И ещё, дом был расширен! Пожалуйста, прошу всех перейти в новое жильё! Не нужно спать на полу!
Боги, как же я устал…
— Привал минимум на восемь часов. Советую всем хорошо выспаться… — начал я, а затем подумал, что совет бессмысленный — им всё равно не придётся идти пешком, они поедут в волшебном доме под сердцем. Друид-такси, мать его.
— Кто на страже? — спросил Ильгор.
— Никто, — отмахнулся я. — Сильван и сторожевые растения. Ложись тоже спать. Выглядишь паршиво.
— Ты не лучше.
— Знаю, — кивнул я. — Потому и отдал такой приказ.
Мои и покои.. комнатой это было уже не назвать, были на самом верху, с видом на источник.
Пахло свежестью и чистотой.
Хранитель заботливо оставил ночной светильник, оставлявший в комнате ровно столько света, чтобы он не мешал спать мне, но хорошо усыплял Тию. Как-то она сама собой прописалась у меня, но я был только за.
В последнее время мы так выматывались, что просто обнимались и так вырубались до утра. Странное чувство, но шаманка казалась какой-то особенно уютной в такие моменты. С неё слетала вся эта напускная холодность, серьёзность и фатализм, и я видел другую её сторону. Куда более человечную, чем ей кажется.
Сама Тия застыла на пороге, разглядывая из-под упавших на лицо волос комнату. Как и всё в убежище, она была заполнена растениями.
На лице шаманки расплывалась едва заметная предвкушающая улыбка, а на щеках едва заметный румянец.
— Арк… — дыхание её участилось и стало тяжёлым.
Девушка разрывалась между природной стеснительностью и темпераментом хищной птицы. В такие моменты она казалась мне особенно красивой.
Нас разбудил крик.
Жуткий, мощный, леденящий, от которого кровь стыла в жилах.
Я подхватился с кровати, крепко сжимая майр. Рядом с таким же встревоженным видом сверкала янтарными глазами шаманка.
Наспех обернувшись одним одеялом, она подскочила ко входу в нашу комнату и приготовила птичью лапу. Затем на её лице проступило непонимание.
— Врагов нет, — тихо сказала она.
В этот момент крик повторился, и стал ещё более жутким, прерываясь стонами и мольбой.
— А-а-а! Воз..дух!! Аххха.. — крик перешёл в сдавленный хрип, будто жертву как раз душили.
— Альма! — Тия сорвалась с места.
Я наспех накинул мантию каят и ринулся следом за ней.
Знахарка решила остаться в лазарете, рядом с раненой сестрой. Там же сегодня ночевала и её мать, как и ещё с десяток раненых энни, Ильгор и Нэсса.
Свет там уже ярко горел, а у входа стоял бдительный Рейн с факелом.
— Умоляю.. воздух.. мне нечем… боги, стены давят. Помогите.. мне страшно.. Боже, мама, мне страшно! Отче наш, сущий на небесах…
Мы с Рейном переглянулись. Христианскую молитву услышать из уст Альмы мы ожидали в последнюю очередь, но вскоре поняли, что она вообще толком не осознаёт, что говорит и путает слова. Дочитав молитву до половины, она сбилась и начала что-то лопотать на языке энирай.
При этом она страшно хрипела, а глаза выкатывались так, словно она и впрямь задыхается. Похоже, девушка не понимала, что говорит, и просто бредила. Воспоминания человека и энни смешались, переплелись и превратились в смесь из бреда с непонятной тарабарщиной.
— Сайна, зелье! — рявкнул я рыжей механистке. Она тоже прибежала на крики вниз и вид у неё был один в один, как у Тии — одно одеяло и любимая винтовка селенитов в руках. За спиной у неё стояла верескововолосая кукла, но битвы не намечалось.
— Я уже дала… — растеряно ответила она. — Это не болезнь.
— И не нападение, — задумчиво сказала Тия. — Я не чувствую чужой воли.
— Нам бы хорошего мозгоправа… — я бросил взгляд в ту сторону, где находилась комната Гарри с цветочным саркофагом.