Черт, это хуже, чем я думала.
— Что ты скрываешь, Грейсон?
— Детка, в деканате есть фотографии с прошлого семестра, как доказательства, что мы встречаемся. Со мной хотят встретиться, как только я вернусь, а тебе направили официальное письмо по адресу, указанному в твоих документах. Ты должна скоро его получить. Не появляйся в колледже оставшуюся неделю на случай, если сначала захотят поговорить с тобой, чтобы сравнить наши истории. Мы со всем разберемся, когда я вернусь. — У меня начинает жечь от слез глаза, но я сдерживаюсь ради Грейсона. Мы вместе в этом замешены, и я не хочу, чтоб он чувствовал себя еще больше виноватым. — Мне жаль, малышка, — говорит он.
Мое сердце разваливается на куски, и я не могу сдержать всхлип.
— Мне тоже жаль.
— Ох, малышка, пожалуйста, не плачь. Блядь! — кричит он. У него на заднем фоне раздаются мужские голоса, и Грейсон заверяет, что все в порядке. — Мне нужно вернуться на совещание, милая, но я позвоню тебе через пару часов. До тех пор, пожалуйста, постарайся успокоиться. Если у меня все получится ты не пострадаешь. — Он посылает мне поцелуй и кладет трубку.
Бэйли и Джордан смотрят на меня в ожидании деталей, но я просто падаю, сворачиваюсь в клубок и реву.
— Черт, это плохо, — подводит итог Джордан.
Она садится рядом со мной на колени, убирает волосы с моего лица, а Бэйли гладит по спине. Я совру, если скажу, что она не всплывала в моей голове в качестве подозреваемой. Вдруг, она сделала это, когда мы еще враждовали, а помирилась со мной лишь для того, чтобы скрыть следы, или из-за раскаяния? Мне нужно будет позже обсудить это с Джордан, а сейчас я постараюсь не делать лишних выводов. Девчонки помогают мне сесть на диван и успокоиться, чтобы пересказать слова Грейсона.
— Черт. Я знаю своего брата. Он на нож бросится, чтобы защитить тебя. Нам нужно найти способ, чтобы спасти вас обоих, если до этого дойдет, — говорит Бэйли.
— Интересно, какие у них есть доказательства. Но Грейсон прав, тебе нужно залечь на дно до его возвращения, чтобы вы вместе могли придумать план. Мне кажется, сначала захотят выслушать твою сторону, так как знают, что он в отъезде. Ты не должна позволять загнать себя в угол, — советует Джордан.
Я слушаю советы обеих, но мое сердце болит. Жизнь настолько несправедлива. Грейсон теперь даже не мой преподаватель. Меня просто убьет, если разрушат его репутацию или испортят мое положение в универе. Также пострадают чувства моей мамы и его семьи. Они намекали, что не хотели, чтобы он был со мной.
Твою мать. А вдруг это его отец сдал нас?
Так, ладно, во мне, кажется, проснулся любитель заговоров, но вдруг это был способ убить двух зайцев одним выстрелом? Его отец мог хотеть, чтобы Грейсон бросил меня, а потеряв свою работу в качестве преподавателя, он бы сфокусировал все свое внимание на компании. Мне нужно и об этой теории рассказать Джордан. Уверена, это обвинение Бэйли не очень воспримет, поэтому сейчас придется промолчать.
— У меня болит голова, поэтому я пойду прилягу. Может, мне и не придется притворяться больной, — неохотно говорю я. Джордан стирает слезы с глаз и кивает. — Спасибо, Бэйли, что так быстро пришла. Я ценю твою помощь.
— Конечно, — говорит она, махнув рукой. — Мы обсудим это еще, когда ты поговоришь с Грейсоном.
— Ладно, — соглашаюсь я, но не вычеркиваю ее из подозреваемых. Не хочу портить наше доверие, но правда в том, что кроме Джордан, любой может быть подозреваемым.
Я иду в свою комнату, закрываю занавески и раздеваюсь до белья. Зарываюсь под одеяло, на нем есть легкий запах Грейсона. Этого достаточно, чтобы меня слегка успокоить. Мне нужно верить, что мы с этим справимся. Любовь не непостоянна, она такая, какой мы ее делаем. Это просто еще одно препятствие на нашем пути к счастью.
Мой телефон звонит где-то в постели, и я пытаюсь его найти посреди запутанных простыней. Когда мне это удается, он перестает звонить. Это был Грейсон. Прошло три часа. Наверно, я устала и физически и морально. Я быстро нажимаю на его имя, чтобы перезвонить, и он отвечает после первого гудка.
— Привет, малышка, не вовремя позвонил? — Я смотрю на часы, начало восьмого, а значит, у него уже одиннадцатый час.