— Безумный Джек… Простите, мама. Ведь капитан Джон Фуллер владел прежде замком Бодиам?
— Совершенно верно. А теперь он перешел к его племяннику сэру Перегрину Палмеру Фуллеру. Тебя что-то не устраивает?
— Нет-нет, все в порядке.
С детских лет она мечтала попасть в замок Бодиам. И мечта ее, похоже, сбылась.
Стоя перед высоким зеркалом, Виктория тщательно осматривала себя. Ее темные волосы были аккуратно собраны на затылке, а строгое платье из розовато-лилового батиста оживляла только полоска тонких белых кружев вокруг высокого воротничка. Приколов к платью траурную брошь из черного янтаря, она с удовлетворением кивнула, решив, что теперь матери не к чему будет придраться. И еще ей очень понравилось, что цвет ее глаз прекрасно подходит к основному оттенку платья.
Улыбнувшись своему отражению, Виктория промурлыкала:
— О тщеславие, имя тебе — женщина!
Внизу, в передней, их с матерью терпеливо дожидался брат Эдмунд, На нем был черный сюртук с воротничком священника, После смерти отца Эдмунд стал священником прихода Хокхерст, что позволило Карсуэллам сохранить за собой права на владение аббатством. Виктория подозревала, что мать заранее все обдумала, потому и заставила Эдмунда пойти по стопам отца, хотя тот и не чувствовал никакого призвания к служению. Характер у брата был слишком мягким, чтобы выстоять против матери, но его вполне хватало на то, чтобы помалкивать об отсутствии Виктории в церкви на ранних обеднях.
Наконец внизу появилась и Эдвина, донельзя пышно одетая. Окинув дочь взглядом, она заявила:
— Сегодня вечером, Виктория, сиди и молчи до тех пор, пока к тебе не обратятся. Твои манеры и твоя речь должны быть предельно почтительны. Именно такое поведение более всего подходит незамужней девушке. Запомни: нужно сохранять сдержанность и быть чопорной. И не поднимать глаз. Смотреть джентльмену прямо в лицо неприлично. Вдобавок так никто не заметит, что у тебя глаза необычного цвета.
Подавая сестре накидку, Эдмунд сжал ей плечи, как бы говоря, что он — на ее стороне.
В ответ Виктория приподняла темные ресницы, внимательно посмотрела на него своими бледно-фиалковыми глазами, а потом вдруг подмигнула.
Из-за того, что теперь Карсуэллам кучер был не по карману, экипажем правил Эдмунд. Они довольно быстро добрались до Бодиама. Когда же экипаж въезжал на узкий мост, перекинутый через ров, Виктория обратила внимание, что на воротах имелась решетка, которая могла подниматься и опускаться. Виктория с благодарностью подумала о Безумном Джеке, который восстановил средневековый механизм. Потом она посмотрела вниз, на заполненный водой ров, и увидела там заросли лилий, уже закрывшихся на ночь. По спине ее пробежал холодок, стоило ей представить, как отражение луны заскользит по водной глади. А со стороны реки уже наплывал вечерний туман, превращавший все окрестности в чудесную картину. «Сегодня в сумерках все будет выглядеть так, как столетия назад», — промелькнуло у Виктории.
У самого въезда ярко пылали факелы, освещавшие дорогу к конюшням и прямоугольник огромного газона, украшавший замковый двор. Когда экипаж остановился, вперед выступил конюх, чтобы позаботиться о лошади. Виктория же вдруг поймала себя на мысли о том, что ей очень хотелось бы, чтобы конюх был одет в ливрею.
У дверей их встретил слуга, который провел гостей через несколько коридоров и довольно просторный зал. Вскоре они вошли в другой зал, он был гораздо меньше предыдущего и меблирован как столовая.
Виктория с любопытством разглядывала высокие стены, сводчатые потолки и старинные подсвечники, в которых горели сотни свечей. В какой-то момент ей даже почудилось, что она слышит эхо давно отзвучавших голосов. Представив себе людей, некогда живших в Бодиаме, она мысленно воскликнула: «Ах, почему этот замок не мой?!»
Тут слуга принял у дам накидки и сообщил, что хозяин сейчас выйдет к ним. Осмотревшись, Виктория заметила у дальней стены женщину в одежде служанки. А мать девушки самодовольно улыбнулась — очевидно, присутствие служанки означало уважение к гостям. Да, судя по всему, сэр Перегрин тщательнейшим образом придерживался правил хорошего тона.
Когда появился хозяин замка, Эдвина тотчас шагнула ему навстречу. А вот дочь ее невольно отпрянула. Образ человека с именем Перегрин, который создала себе Виктория, мгновенно померк от соприкосновения с действительностью. Казалось, присутствие этого мужчины угнетало и подавляло… В тот момент, когда Виктория увидела его, у нее по спине мурашки пробежали. Он был темноволосый, широкоплечий, а выражение лица и манера держаться выдавали привычку властвовать.