Первая из состояния невидимости своими когтями разрывала любую броню, сея настоящий ужас в рядах бойцов. Вторая появлялась на миг, создавала печать огня и тут же исчезала. Заметить ее так никто и не сумел. Зато мгновенно вспыхнувшая еще влажная земля добавляла хаоса.
Задачу уничтожить всех людей мы не ставили, главное для нас являлось то, чтобы противник отступил. Да и не хотел я, чтобы случайная пуля ранила кого-то из нас, тем более что воины сумели организовать грамотную оборону, используя защитные амулеты. Эта группа отходила обратно, поэтому на нее никто не нападал и никто не преследовал. Я же немногим ранее ускорился и переместился в другое место, откуда и наблюдал за происходящим. Дриада и тутхарра тоже прекратили атаки.
Но поразило меня совсем другое — экипаж второго бронетранспортера, перемещавшегося в почти в середине колонны, вылез из него и, достав откуда-то сабли, принялся осматриваться по сторонам. Нет, огнестрельное оружие у них было, но они по непонятной причине решили драться с помощью холодного. Отступающие отошли далеко, и даже рев двигателя бронетранспортера не долетал до моих ушей. Я почувствовал, как появилась дриада.
— «Алек, они ушли, осталась только эта четверка», — доложила она.
— «Пойду и узнаю, что они задумали», — также мысленно ответил я.
— «Мы тебя прикроем», — произнесла Тень.
Я направился к воинам. Заметив меня, они повернулись в мою сторону и до тех пор, пока я не остановился в пяти метрах от них, не произнесли ни слова. Все они являлись представителями арабского населения, о чем говорила их внешность: смуглая кожа, черные глаза, черные волосы, прямой с небольшой горбинкой нос. На их лицах я не заметил никаких эмоций, разве что в глазах светилась решимость. Впрочем, появление тутхарры и дриады произвело на них впечатление, вызвав череду эмоций: удивление, изумление, восхищение и еще большая решимость.
— Иблисы, Аллах послать нам испытания, и мы убием вас или умрем и пападем в джаннат ан-на’им, — произнес с акцентом мужчина, стоявший немного впереди остальных.
И четверка, не колеблясь, атаковала нас, но бой закончился очень быстро. Я был готов действовать в любой момент, и игла сорвалась с моей руки, поразив в лицо напавшего на меня мужчину. Тутхарра не оставила шансов двум своим соперникам. А противник дриады со стоном схватился за голову, затем упал на землю. Его лицо скривилось от ужасной боли, но к его чести мужчина не кричал, а стиснув зубы только стонал. Я уже знал из рассказов, что значит ментальный удар по полностью незащищенному разуму — это страшные мучения. Тиа не удалось одной атакой лишить его жизни, поэтому девушка быстро добила его, чтобы прервать мучения.
И вот сейчас, когда полностью исчезла опасность, я расслабился. Усталость накатилась волной, что я уселся прямо на асфальт, оперевшись спиной о колесо. Оказывается поддержка защитного купола, когда в тебя стреляет сотня врагов, выматывает очень сильно. Одна пуля или выстрел из бластера это ерунда, но такое количество уже серьезно. Это было не истощение, поэтому адреналин справлялся со своей задачей по нечувствительности к слабости, плюс концентрация на сражении — вот не чувствовал ее.
— Тиа, ты как, можешь сходить в коммуну и узнать, есть ли среди них кто-то, кто умеет водить машины и броневики?
— Сейчас, — девушка исчезла.
Тень тоже отправилась исследовать окрестности, а я провалился в сон.
— Вставай, солдат!
Голос Никиты вырвал меня из объятий сна. Я открыл глаза и увидел улыбающееся во все тридцать два зуба лицо главы коммуны.
— Быстро твоя Тиа научилась понимать и, что удивительно, говорить по-русски. Поднимайся, сейчас перегоню эту машинку к нам, пригодится.
Прибыл он не один, а со всем взрослым населением, которое в данную минуту носило боевые трофеи в одну кучу. Я поднялся и направился помогать им. Спустя два часа в сторону коммуны выдвинулись бронетранспортер и три машины, в одной из которых в кузове оказались бочки с соляркой. Я же с дриадой и тутхаррой отправились пешком. В коммуну мы пришли под вечер, задержавшись в пути по важному делу — мы с Тиа вспомнили, что давно не танцевали вместе.
— О-о-о, — только и сказала дриада, увидев две пары глаз, смотревших на нас с большим подозрением. — Ладно, не буду их злить, — шепнула на ухо, — хорошие они, хоть и ветер в голове гуляет. Но в их возрасте я такая же была.
И она ушла вперед, а мне досталась тысяча и один вопрос. До наступления ночи пролетело очень быстро и вскоре мы улеглись в нашем закутке. Какое-то время лежали молча, наслаждаясь моментом, но тут Тиа нарушила тишину.