Мать Лумины давно покинула комнату с затравленным выражением на лице. Только возле постели девушки оставался таз с кровавой водой, напоминающий о ее появлении.
Все время Ирвунд незримой тенью мелькал рядом и при любой попытке девушки встать или лечь, придерживал ее в одно состоянии. Руки парня окрасились в алые пятна, липкой массой скапливаясь на ладонях. Волосы Лумины так и оставались кровавыми, а парень словно не замечая этого ласково проводил по ним испачканными руками.
- Где находиться это место? Ты знаешь? Сможешь показать? – транс, который наложил некромант на дочь, постепенно развеивался и покрасневшие глаза вновь наполнялись слезами.
- Нет… Нет… Нет! – голос резко сорвался на крик и перед лицом истерящей девушки появился взгляд алых глаз Ирвунда. Лумина замерла как перед непробиваемой стеной, а потом, коротко всхлипнув начала заваливаться на бок.
Вампир легко поддержал расслабленное тело и мягко уложил оборотницу на постель. После недолгих раздумий, поднял аккуратно на руки и молча покинул злополучную комнату.
Эрон сидел возле постели и зверским взглядом прожигал одну точку в стене.
- Что это было? Почему у Лумины кровь? – решила нарушить тягостное молчание, и вывести барона из состояния гнева.
Внутренняя паника уже сошла, оставляя на своем месте хладнокровный интерес и внимание. Переживала за девушку и конечно не могла спокойно наблюдать за терзаниями Эрона, но все же оставалась спокойной. И именно это спокойствие помогало, как мне казалось, некроманту в обуздании внутреннего зверя.
Мужчина собрал волю в кулак, стряхнул с себя налет мрачности и желания убивать, а после уже смотрел на меня взглядом, в котором разливалась боль. Некромант считал что сам виноват в произошедшем и уже не раз мысленно разорвал себя на куски, чтобы вновь возродить и ответить за мучения дочери, но от этого ему не становилось легче.
- Это очень древняя магия. Заклинание, которое было применено к Лумине требует не то что большой силы. Оно требует нескольких жертв и конечно сильной отдачи от мага управляющего этим «монстром». Я лишь раз слышал о таком. В те года мне только дали шанс на обучение запретной магии и последнее упоминание о «смертельном призыве» доносил до меня мой учитель. Когда мастер покинул наш мир, вместе с ним и исчезло знание. Что послужило новым витком этому кровавому заклинанию остается гадать. И у меня до сих пор нет предположений, кто мог такое сотворить. – Эрон смотрел задумчиво в потолок, явно погружаясь в воспоминания.
- Но как так вышло что, будучи полностью здоровой и без единого намека на раны, на голове Лумины было столько крови? Да и постель явно пропиталась. – я не церемонясь скинула на пол подушку и мягкое одеяло, местами пропитанные бурыми пятнами.
- Дом обильно пронизан моей защитой, это и наложило свой след на кровоизлияние. Если бы магия была немного слабее, Лумину просто вытянуло в другое место, а может только ее кровь, это уже как требовалось похитителю. Но причина сильного кровоизлияния в том, что моя магия частично блокировала заклинание. Кровь, которая должна была просто выступить на коже под внутренним напором и исчезнуть в призыве, стала растекаться по доступным участкам. Заклинание не требует ран или прочих повреждений. Кровь сама тянется на поверхность организма как металл к магниту. – поразилась кровожадности того, кому понадобилось таким образом лишать живое существо главной живительной влаги организма.
Перед глазами так и норовили всплыть картинки вампиров с окровавленными ртами, что мне не раз удалось увидеть в фильмах и сериалах. И теперь мысленно я переживала за Лумину, которая в данный момент находиться в компании Ирвунда. Не хотелось верить в свое предположение, но ничего другого на ум не шло. Кому как не вампиру может понадобиться кровь?
Стараясь не нарушать задумчивость некроманта, тихо покинула комнату с кровавыми следами и поспешила на поиски парочки, так быстро покинувшей нашу компанию.
Ночь не оставляла шанса на спокойное перемещение. Каждый шорох в едва освещённом помещении, каждая отсвечивающая тень заставляла душу замирать и испуганно трепыхаться в теле. Картинки окровавленной постели и испуганно жавшейся Лумины еще больше подмешивали ужаса в мысли.