Но ведь в точно таком же положении в XVII – начале XX века находились и все остальные народы – от Германии до Африки.
В наше время «социология развития», изучение стран, находящихся в процессе модернизации (Южная Азия, Южная Америка, Африка), – важное и очень полезное практически направление в западной науке.
Социология развития – вот «аршин», который применим к Российской империи XVIII–XX веков. Но этого «аршина» и впрямь не было тогда, во время самых драматических событий. По мнению многих ученых – и западных, и отечественных, – Россия оказалась первой в истории неевропейской страной, которая подверглась модернизации.
Она-то и «выстругала» научный «аршин», который сегодня прилагается ко множеству стран и народов.
Глава 3
ПЕРВЫЕ ЕВРОПЕЙЦЫ МОСКОВИИ
Западные страны модернизировались в целом, всей системой, переходя от эпохи к эпохе, успевая «просветиться» до низов, до санкюлотов, и поэтому не было надобности повторять пройденное.
Усилиями множества людей «допетровская Русь», Русь XVI–XVII веков, ославлена как дикая страна с первобытными нравами, нелепая, жестокая и тупая. Зачем и кому это нужно, мы еще будем говорить. Подробно о русском XVII веке я рассказываю в другой книге [4], а в этой позволю себе быть кратким. Так вот: все это неправда.
«Допетровская Русь» – Московия XVII века – была страной европейского типа развития. Не в такой степени, как Швеция или Польша, даже не как Пруссия или Курляндия, – но все же. И весь XVII век в Московии происходила модернизация!
Для того чтобы страна смогла модернизироваться, необходимы два условия:
1. Чтобы в стране становилось все больше свободных людей. Людей, свободных от власти и общины, и государства (тех самых, неслужилых и нетяглых). Чем больше тех, кто не входит в общину, в большую семью, не зависит от государства, тем страна более модернизирована.
2. Чтобы в стране развивалось городское хозяйство: промышленность, торговля. Необходимо разделение труда, и чем больше специальностей в хозяйстве, тем страна более развита.
Получается, что чем разнообразнее работает и живет и чем свободнее ее народ, тем он более развит, культурен, прогрессивен, цивилизован… выбирайте любой термин, который вам больше понравится.
Но ведь весь XVII век в Московии происходили именно такие события! Все московитское общество кардинально менялось всю вторую половину XVII столетия. Во времена правления Алексея Михайловича (1645–1676), царя Федора Алексеевича (1676–1682) и правительницы Софьи Алексеевны (1682–1689) нарастало число свободных людей, усиливалось городское хозяйство.
С легкой руки В.О. Ключевского, все «допетровское» общество названо «тяглым». Действительно, Судебник 1495 года знает только два класса людей: служилые и тяглые. Тяглые работают на государство и служилых, служилые служат все тому же государству. И так же не свободны, как тяглые.
Но общество XVII века – уже вовсе не тяглое, оно гораздо сложнее. Соборное уложение 1649 года знает три основных класса общества: служилые люди, уездные люди и посадские люди. Духовенство имело совершенно особые права и обязанности, и получается – общество в Московии делилось на четыре сословия.
По всей стране раскидано примерно 80 тысяч церквей и церквушек, и в каждой из них есть священник, есть дьякон, а если церковь богатая, то есть и церковный служка.
Монастырей в Московии тоже много, и при частых недородах, катаклизмах и общественных бедствиях число монахов и монахинь увеличивается – людям становится нечего есть, а монастыри всегда были местами, где можно спасти не только душу, но и тело.
В результате из то ли 12, то ли 14 миллионов московитов тысяч двести относится к духовенству.
Внутри трех основных сословий выделяется множество более мелких групп, порой очень различных, и тоже не все тянут тягло (например, бобыли – то есть крестьяне, не наделенные землей, батраки).
Между сословиями, по выражению В.О. Ключевского, оставались промежуточные, «межеумочные слои», которые «не входили плотно в их состав… и стояли вне прямых государственных обязанностей, служа частному интересу» [5. С. 543].
Перечислю эти неслужилые и нетяглые группы населения.