— Осторожно, Брайан!
— Все в порядке. Я все здесь знаю, как свои пять пальцев. — Он спустился по лестнице, нащупал рукой выключатель и щелкнул им. Помещение залилось мерцающим светом и стало похоже на Долину Смерти в солнечный день. Для прежней работы Брайана требовалось множество тонких проводов, которые вечно где-то терялись. Провода приходилось брать миниатюрными пинцетами с подушечками на концах.
Брайан не ожидал увидеть здесь одни голые стены. Из оборудования ничего не осталось, даже кабелепровода, подключенного к волноводу.
Самым странным было то, что исчезла даже подставка от устройства. На ее месте был колодец, как до создания волновода, в нем теперь не было знакомой голубой трубы, в которой находился сам волновод и ведущие к нему кабели.
Брайан заглянул в колодец. На глубине десяти футов он рассмотрел цементную площадку, на которой виднелись десять головок замурованных в цемент болтов.
— Волновод замурован!
— Брайан, что с тобой?
Брайан отпрянул от колодца.
— Со мной все в порядке. Но вот волновод. Все утащили, а вход замуровали. — Он снова подошел к лестнице, поднялся и закрыл люк. — Все это похоже на противоаварийную оболочку атомного реактора.
Лой инстинктивно прижала руки к животу.
— Там радиация?
— Нет, что ты! Наша работа не связана с радиацией. В волноводе использованы плазмы высоких энергий, но они не радиоактивны.
Брайан в замешательстве уставился на закрытый люк, и на мгновение ему стало страшно — через щели в крышке люка проникал мерцающий свет. Он снова открыл люк, спустился вниз и выключил свет.
— Ты не останешься там, внизу?
— Нет, — Брайан поспешно поднялся наверх.
Лой поморщилась.
— Здесь отвратительно пахнет, Брайан.
— Наверное, это из-за плесени на стенах или в самом колодце.
— Здесь пахнет демонами.
Брайан поднялся наверх.
— Билл, где мой волновод?
— Его забрали около года назад.
— Кто его забрал?
Билл только покачал головой.
— Только не говори, что там ведутся секретные работы.
Билл покраснел; было ясно, что он знает гораздо больше, чем может сказать, и от этого испытывает неловкость. В это время зазвенел телефон, и Билл с явным облегчением взял трубку.
— Извините меня, — обратился он к Брайану, а затем заговорил в трубку: — Билл Мерримэн, факультет физики. Чем могу служить?
Брайану больше не хотелось ставить друга в неловкое положение, а заставить его говорить он не мог. Мерримэн никогда не выдавал секретов.
— Спасибо за помощь, Билл.
— Жаль, что не смог оказать более существенную помощь, — сказал Билл, прикрывая рукой трубку. — Здесь и дня не проходит, чтобы кто-нибудь не вспомнил о тебе… — он не закончил фразу.
— Ты хочешь сказать, что о моей работе все еще говорят?
Билл кивнул головой и снова вернулся к телефонному разговору. Брайан понял, что больше он от него ничего не добьется.
Когда они с Лой снова сидели в грузовике, она вздохнула с явным облегчением.
— Я устала носить тебя, — обратилась Лой к своему животу. — Ты должен родиться совсем скоро, маленький Брайан Келли.
Брайан ехал, не видя дороги. Его испытательная лаборатория вместе с приборами и оборудованием не была заброшена. Кто-то там занимался. А эти болты? Боже правый, что все это значит? С какой стати устанавливать противоаварийную оболочку стоимостью в миллион долларов на пустой колодец? Зачем его замуровывать?
— Мы разве не едем домой? — обратилась к мужу Лой, когда они проехали свой поворот.
— Нет еще.
— Брайан, мне нужно помыться в ванной.
Брайану не терпелось вернуться на то место, где исчез Боб. Полиция штата обыскала здесь каждый клочок земли. Но они, разумеется, не обращали внимания на оторванные лапки и крылышки насекомых. А ведь для ученого это были бы неоспоримые доказательства.
Он нашел это место без труда, потому что оно было хорошо известно всей округе. Именно здесь дорога спускалась с горной гряды Джамперс в долину Киямора. С того места, где остановился грузовик Боба, в ясный день была прекрасная видимость на расстоянии двадцати миль.
Брайан повернул к склону.
— Вот здесь это и произошло, — тихо сказал он.
— Я не хочу тут оставаться, — сказала Лой высоким от напряжения голосом.
— Мне просто нужно осмотреть окрестности.
Она молитвенно сложила руки на груди.
— Тогда поторопись. Это несчастливое место, оно совсем не подходит для еще не рожденного ребенка.