— Провались ты вместе с ним, Боб! — не выдержала Эллен.
— Ну-ну, мисс Маас, я только хотел сказать, что нужно кого-нибудь оставить здесь.
Лой понимала всю глупость этого предложения. Тщательно подбирая слова, она тихо сказала:
— Тогда за ними придется возвращаться, а это опасно.
— Тащиться через лес тоже опасно!
— Если мы останемся, то все погибнем.
— Михелсоны тоже хотели идти лесом. Нет уж, увольте!
Лой чувствовала, что теряет самообладание.
— Нам нужно выйти немедленно. Когда эти твари поймут, что в доме Коббов никого не было, они примутся за этот дом, и тогда мы все пропали. — Она взяла мужа за руку. — Я должна защитить свое дитя. Прошу тебя, Брайан, пойдем со мной. — Лой решительно встала, не отпуская его руки.
— Послушай, Лой…
— Заткнись, Боб! — Лой метнула на него гневный взгляд. В эту минуту она с радостью вонзила бы Бобу нож в сердце, если бы он оказался у нее под рукой.
Остальные тоже замолчали. Когда грохот от разрушаемого дома затих, послышался настойчивый рокот мощного двигателя. Всем находившимся в комнате уже приходилось сталкиваться с несущим смерть «Вайпером». Охваченные паникой, они отпрянули от окна. Лишь несколько смельчаков рискнули остаться и посмотреть, что будет дальше.
Посреди улицы появилась шикарная, сверкающая машина, выглядевшая неестественно среди низеньких сельских домиков.
— Какое отношение имеет эта машина ко всему происходящему? — поинтересовался Боб. — Не возьму в толк, зачем им понадобился такой красавец? Что бы это могло значить?
Лой понимала, что означает «Вайпер». На Западе красный цвет символизировал кровь и насилие. Контуры машины были хищными и отталкивающими, но, несмотря на это, она казалась удивительно прекрасной. Надо всем доминировала скорость.
— Могущество и смерть, — тихо прошептала Лой, — вот что означает этот «Вайпер».
Эллен согласно кивнула.
— Послание адресовано нам. Машина служит им средством связи. Это предупреждение и угроза.
— А где же водитель? — спросил дрожащим голосом Боб, забившийся в дальний угол комнаты.
Брайан подошел к другу.
— Эй, в чем дело, старик?
— Где этот чертов водитель, которого я видел, когда мы ехали вместе с тобой? Тогда я решил, что схожу с ума!
— Ради Бога, тише. Внизу кто-то есть, — зашептала Лой, едва шевеля губами.
Снизу что-то послышалось, но это не было звуком шагов или тихим дыханием, которое выдавало чье-то присутствие. Скорее, это напоминало скрип половиц, когда по ним тихо передвигается что-то тяжелое. Лой прислушалась, но ничего не расслышала из-за ударов собственного сердца.
— Это не… это не шаги, — испуганно пробормотал отец Палмер.
Лой закрыла ему рот рукой. Что-то медленно ползло по полу гостиной, находившейся под ними. Послышался шум передвигаемой мебели, а потом тихо скрипнула дверь.
Маленький Джой крепче прижался к Лой. По его лицу градом катились слезы. Когда она вытерла ребенку глаза, он улыбнулся уголками губ, и Лой захотелось, чтобы ее собственный сын вырос таким же отважным.
Она лихорадочно думала о том, как выбраться из дома. Вниз вела только одна лестница. Можно попытаться выпрыгнуть в окно, но тогда кто-нибудь обязательно покалечится… В первую очередь пострадает она сама и неродившийся ребенок.
Они ждали слишком долго и потеряли драгоценное время. Непонятный звук, напоминавший бульканье густого кипящего супа, доносился уже с нижних ступенек лестницы.
Отец Палмер тихо шевелил губами. Какой прок от молитвы в мире, породившем таких чудовищ? Куда же смотрит его Бог?
В этот момент раздался громкий шлепок, как будто кто-то бросил на разделочную доску тяжелую говяжью печень.
Дженни тихо кашлянула.
— Тише, — прошипела Лой.
Дженни душил кашель, с которым она никак не могла справиться. Ее горло сжимал спазм, из носа текла слизь, а из глаз градом катились слезы.
— Не смей, — прошептала Лой.
Дженни энергично закивала головой, а потом снова зашлась приступом кашля и уткнулась в подушку, чтобы заглушить звук.
На верхних ступеньках лестницы показалась пара огромных черных когтей, а несчастная Дженни продолжала отчаянно бороться с приступом кашля. Как завороженные, все уставились на когти. Казалось, они тут были всегда и уже никогда не исчезнут. Каждый коготь состоял из двух толстых, черных ногтей, перекрещивающихся на конце. Они были не менее двух футов в длину и напоминали когти плотоядного доисторического ящера. Ими можно было легко разорвать человека пополам. Если эти когти и были когда-то человеческими ногтями, то они претерпели страшные изменения.