Из леса доносятся звуки кларнета и барабана — там расположен европейский клуб «Олд Харарианс», похожий на все кафе, где можно выпить пива, посидеть за маленьким столиком и послушать рассказы. Вдали как вулкан возвышается гора Копьен. Слышен лай сторожевых собак.
С другой стороны доносятся смех, песни и звон гитары. Наш сосед включил на полную громкость радиоприемник, чтобы услышать результаты футбольного матча.
Наконец я не выдержал, отложил газету, вышел и неожиданно встретил своего соседа. Он смотрел в сторону мусорных бочек и киасов для прислуг.
— Готов пойти и перестрелять их всех, — сказал он, — я так взбешен…
— Но ведь всего восемь часов, — заметил я, — пусть и они повеселятся!
— У них там гости! Черт меня возьми, если у всех есть паспорта.
— Я думаю, если вызвать полицию, то она их всех засадит.
Он посмотрел на меня, стараясь разгадать мои мысли. Все еще были слышны звуки гитары, голоса стали более приглушенными. Что-то проговорила девушка.
— Тварь, — возмутился сосед.
— А может, это нянька?
— У них нет паспортов, они живут в локациях.
— До Харари далеко, два часа туда и обратно, и то если идти быстро.
— Послушайте только, как они смеются. Мы не потерпим разврата у себя во дворах; подумать только, они могут заразить наших детей!
— Может быть, они просто решили, что не стоит идти домой; ведь им надо в семь часов утра быть здесь опять, а путь дальний, по дороге на них могут напасть. Да они и проголодаются.
— Я прибью кого-нибудь, если пойду туда; это уже не первый случай. — Он горько усмехнулся и с опаской посмотрел на меня. — Это вам не Англия, — коротко пояснил он и закрыл дверь.
Вновь заговорило радио, репортаж о футбольном матче продолжался.
Сказки для взрослых детей
«Самая черная Африка с самыми светлыми настроениями». «Ньясаленд предлагает вам совершенно необычный отпуск». «Ньясаленд всегда к услугам тех, кто ищет разрядки и нового общества».
Девушка в туристическом бюро Солсбери дает нам брошюрку и застенчиво улыбается, в последнее время не очень многие интересовались этими брошюрами. На снимках — голубые водные просторы и белоснежные яхты; за португальскими горами, там, где стоит памятник первооткрывателю озера Ньяса, вас ожидает попутный ветер.
В клубе работников прессы журналисты, возвратившиеся из путешествия по стране, говорят другое. Корреспондент крупной лондонской газеты рассказывает, как однажды он спросил у какого-то африканца дорогу, а потом этого африканца сильно избили за то, что он якобы снабдил иностранного журналиста пропагандистскими сведениями. Другой английский корреспондент рассказывает:
— После обеда я послал телеграмму в свою газету, а вечером в ресторане услышал, как незнакомые люди обсуждали эту телеграмму. Тут, конечно, не обошлось без тайной полиции.
Все говорили об опасном вакууме в атмосфере полицейского государства, о глухой тревоге, охватившей людей, хоть правительство и утверждает, что в стране все вздохнули с облегчением, когда избавились от неприятных крикунов. Говорили о людях на велосипедах, не поднимающих на вас глаз и дающих уклончивые отпеты, — оно и понятно, ведь всюду есть доносчики. Многие полагают, что за молчанием кроется еле сдерживаемое возмущение, готовое вот-вот прорваться. Но для большинства Ньясаленд — сказочный замок, где по воле злого колдуна все замерло, а люди превратились в камни.
С тех пор как была образована Федерация, численность полиции в Ньясаленде увеличилась на 70 процентов, а население там возросло лишь на семь; то же самое произошло и в Северной Родезии. В Южной Родезии создан даже особый резерв «белой» полиции и в мирное время для европейцев введены военные сборы для так называемой «тренировки на случай мятежей и бунтов». Осенью 1958 года пятьсот таких солдат вылетело на учения в Ньясаленд. Условными наименованиями этих учений были фамилии руководителей Конгресса.
Подобные факты наводят на мысль, а кто же на самом деле размахивает велосипедными цепями и организовывает заговоры?
В течение двадцати лет над африканцами висела угроза образования Федерации. Столько же времени парод Ньясаленда стремился предотвратить вторжение с юга, используя все законные средства: парламент в Зомба, обращения к британскому правительству и генеральному секретарю ООН, делегации в Лондон.
Руководители Африканского национального конгресса совсем не самодержцы. Это люди, которые рискуют потерять средства к существованию, а приобретают лишь право попасть за решетку. Активный член АНК, став известным полиции, лишен возможности поступить на государственную службу или на работу ко многим европейцам. Стать членом Конгресса — это все равно, что добровольно пойти на экономическое банкротство. Вот почему на пятьдесят сочувствующих Конгрессу приходится, наверное, всего один член этой партии.