Он бросил мне несколько правительственных «Информационных бюллетеней» и так называемых «Токинг Пойнте», выпущенных в последнее время. Это были небольшие рассказы и сказки. В одной из сказок говорилось о «злых людях», которые призывали идти за собой: «Пойдем и убьем добрых людей, а потом разорим их села! И вот они ушли в самую чащу леса и выработали там планы своих действий».
Эта сказка, датированная 11 апреля 1959 года, кончается так: «Злые люди арестованы и находятся под надежной охраной… Так давайте же работать все вместе и превратим нашу страну в цветущий сад, где всем будет приятно жить и куда опять захочет вернуться лорд Перт, чтобы помочь нам всем идти дальше».
Харри догадывался, что в этой сказке под «толпой злых людей» подразумевалось большинство африканцев с высшим образованием. В одном из правительственных бюллетеней давались советы «государственным служащим, землевладельцам и управляющим имениями». В случае, если они сами не знали, как ответить на вопрос — почему государству нужна такая многочисленная полиция, им рекомендовалось говорить:
«Полиция нужна нам для того, чтобы иметь защиту от нарушителей закона. Лозунг: «Ухуру» (свобода), который так громогласно провозглашает Конгресс, лишен смысла — ведь мы имеем свободу вот уже много-много лет».
В бюллетене от 6 мая 1959 года правительство опубликовало обращение, над которым уже не хочется смеяться.
«Будет ли руководителям Конгресса предъявлено обвинение в преступлении или нет, они просидят в тюрьмах еще долгое время…
Не знаешь ли ты какого-нибудь члена Конгресса, который живет по соседству с тобой и еще не арестован? Не знаешь ли ты какой-нибудь группы членов Конгресса, которая замышляет что-нибудь недоброе? Если ты знаешь таких, ты должен заявить об этом в Бома (контору областного комиссара) с тем, чтобы этих людей можно было арестовать и выселить из твоей местности. Назови имена членов Конгресса, которых ты знаешь, твоему областному комиссару или любому правительственному служащему. Ты можешь пойти лично к этому служащему или, если предпочитаешь оставаться неизвестным, послать без подписи письмо либо областному комиссару, либо офицеру полиции и указать в нем имя и адрес члена Конгресса, который еще находится па свободе. Марку на конверт можно не наклеивать».
— Это обращение — признание своего поражения, — не скрывая удовольствия, говорит член Конгресса Харри Чипембе. — Когда официальная мораль и справедливость падают так низко, наступает время «смены караула». Приезжай сюда года через два и посмотришь, как мы справимся с этим делом. Но когда ты будешь писать о своем приезде, не забудь наклеить почтовую марку! Другие письма без марки не доходят.
Аркадия
для смешанного населения
Аркадия — это селение, в котором все знают друг друга. Ребята здесь играют в футбол стаканчиками из-под мороженого, девушки носят косички и выглядят очень мило. На холмике стоит мальчик и размахивает колесом от велосипеда. Собаки спят на огородах, и мы спокойно можем рассматривать все, чем богаты здесь люди.
— Преимущество трущоб в том, — говорит Джо, — что в них не бывает заборов, и можно ходить, где хочешь.
Здешняя Аркадия не то, что мы привыкли так называть: в ней нет насаждений розового дерева, нет гладко подстриженных ковров густой травы. Это городской квартал по пути к аэродрому Кентакки, в нем живут «цветные». (Я употребляю слово «цветные» в южноафриканском значении: мулаты, евро-азиаты и афро-азиаты). Закон разрешает цветным жить там, где они хотят. Но почти во всех частных и коммунальных контрактах имеются оговорки, разрешающие продавать наделы только европейцам. Свобода цветных тоже оказалась ограниченной неофициальными локациями.
Джо Калвервелл окончил университет в Кейптауне по факультету психологии. Но сейчас он безработный: для цветного психолога нет работы ни в школах, ни на государственной службе. Лишь иногда ему удается написать что-нибудь для местных газет или для лондонского еженедельника «Обсервер». Глядя на Джо, сразу скажешь, что в нем течет африканская кровь, но его жену и детей можно признать за жителей любой средиземноморской страны.
Когда жена Джо работала в одном из загородных магазинов, ее принимали за белую. Обычно цветному продавцу платят лишь половину зарплаты белого, но все же в два раза больше, чем африканцу. Не многим цветным девушкам, работающим в таких магазинах, как «Вулворт», «Экономи» или «О. К- Базар», удается выдать себя за белую.
— Со временем ко всему привыкаешь, — полагает Джо. — Но когда появляются дети, которых любишь, и понимаешь, какие унижения им приходится терпеть, — становится невыносимо трудно.