У лесов строящегося дома поют африканцы, подавая белым строителям доски. Им милостиво разрешают также таскать кирпичи и месить глину; но одно им запрещено: прикасаться к лопатке белого каменщика, воздвигающего стену.
— Знаешь, что они поют? — спрашивает меня Джошуа. — Популярную песню на языке шона: «Катись ты к черту, белый человек!» Европейцы думают, что это какой-то старинный национальный гимн.
Энох Дамбатчена сидел в библиотеке и просматривал журналы «Харпере» и «Крисчен Сайнес Монитор». Библиотекарем здесь был молодой африканец. Мы были у Эпоха дома в Хайфилде в тот самый день, когда министр иностранных дел отказал в выдаче ему разрешения на выезд в Америку. В свое время Энох был учителем в шведской миссии в Мнене, а сейчас он писал для оппозиционных газет в Южной Африке.
Молодой человек, шофер грузовика одной из фирм, зашел в библиотеку, чтобы почитать в обеденный перерыв. Это был кандидат философских наук, окончивший университет в Южной Африке. Когда он вернулся в Родезию, оказалось, что он «отстал от практической жизни» — ни одна школа не захотела иметь его в качестве преподавателя.
Банк «Стандард Банк оф Саут Африка» с филиалом на Сесил-сквере, где есть счет на мое имя, решил расширить свою деятельность, распространив ее на бережливых африканцев. С этой целью предполагается обучить четырех африканцев и посадить их за окошечки. Это многообещающее намерение заставило отказаться от работы восемь служащих, главным образом дам.
Параграф из действующих поныне муниципальных предписаний:
«Туземец не имеет права пользоваться тротуаром на улицах и площадях Солсбери; каждый туземец, нарушивший это правило, облагается за подобное преступление штрафом, не превышающим двух фунтов».
Жители локаций, появляющиеся в городе в часы пик, демонстрируют свое уважение к закону.
На улицах африканские ребятишки продают еженедельник «Ситизен» — иллюстрированный, падкий на сенсации журнал Родезии, придерживающийся крайне правой ориентации. Они не обращают никакого внимания на сексуальные и расистские заголовки: «Белая женщина в африканском морге», «Черные конторщики с нашими женщинами». А после того как африканским врачам было запрещено вскрывать трупы белых, в правительственной газете появилась заметка читателя:
«Вы оказали бы неоценимую услугу своим читателям, посоветовав им, как избежать контакта между расами после смерти. Невыносимо думать, что неевропейцы роют могилы для наших близких и забивают гвоздями их гробы. В нашем обществе должен быть установлен принцип rigor mortis[18]».
Но даже в этом городе можно иногда избавиться от постоянного напряжения и вкусить минуты безмятежной радости. Щебетание птиц в летний погожий день, яркие витрины, у которых стоишь и наслаждаешься, — сколько еще есть на свете прекрасного, чего раньше не замечал Вратарь на футбольном поле тщетно пытается достать мяч из верхнего угла ворот, точно так же, как и все вратари нашей планеты. Лицо девушки, встретившейся на улице, наполняет каким-то странным томлением: была бы она так же хороша, если бы прошла чуть-чуть медленней?
День продолжается. Для тех, кто не был создан по образу и подобию божьему, деревья шелестят листвой так же, как и для нас. И ты замечаешь: я проснулся еще только наполовину.
ПРОСЕЛОЧНАЯ ДОРОГА
Жизнь под солнцем
Я БОЛЬШЕ не считал себя обязанным посещать как стипендиат званые обеды, клубы. «Изучи страну, принимающую тебя как гостя… Помоги твоим соотечественникам понять, что…» В требованиях, предъявляемых стипендиату, имелся двоякий смысл, это-то и дало мне право вести себя так, как я хотел.
Меня все время преследовало желание вырваться за белоснежные стены, отбросить то, что мешает приблизиться к настоящей Африке.
Африканец по имени Хенри, владелец небольшой мастерской в Харари, увидел как-то нашу машину и согласился поехать с нами, чтобы помочь нам изучить природу Южной Африки и жизнь населения в резервациях. На дорожных картах фирмы «Шелл», имеющей свои отделения во многих странах мира, эти резервации не обозначены; на них не нашлось места даже для самых густонаселенных районов Федерации. Один из первых белых поселенцев, не то Бейкер, не то Селоус, как-то записал в своем дневнике: «День без событий. Мы встретили лишь одного туземца и одинокого павиана. Обоих застрелили».
Но в Солсбери, в клубе автолюбителей, мы нашли карту, где было обозначено все.