Когда алертиец наконец начал дышать, я обнаружила на пороге Корбина Рихтера – покрытого кровью, в рваной промокшей одежде и с весьма странным выражением лица.
– Рената, что ты делаешь?
Со стороны выглядело так, что я оседлала маркиза, самым интимным образом положив ладони на его грудь, и не обращая внимание на окружающую обстановку, зацеловывала его.
– Спасаю ему жизнь?
– Зачем?
– … он тебе еще пригодится?
– Хм.
Рихтер задумчиво почесал заросшую щетиной щеку, но возражать не стал. Взгляд его упал на замершую Аллигьери и похолодел.
– Иди сюда, – приказал он мне, недоверчиво глядя на целительницу.
Я послушно встала рядом с ним и даже позволила ему взять себя за руку. И только тогда заметила, что кровь на Рихтере не была только чужой.
– Ты ранен!
– И отравлен, – печально добавил северянин. – Давай я сниму с тебя эти дурацкие штуки и ты меня полечишь? Сеньора Аллигьери, не покинете нас? И вот этого вот прихватите.
Я с изумлением наблюдала, как Ванда молча тащит за ногу обморочного маркиза, и только когда дверь за ней закрылась, спросила:
– Ты собираешься её отпустить? Не слишком ли это... А-а-а! – Позорный визг раздался из моего горла, когда Рихтер поднял меня, прижав к стене. – Твое плечо! Отпусти, не удер... м-м-м...
Поцелуй, яростный и голодный, моментально выбил все беспокойные мысли из головы. Корбин безжалостно терзал мои губы, вторгаясь в глубины пересохшего рта, сжимая все крепче и крепче, пока мои ребра, казалось, не начали трещать. Я не выдержала, и пнула его по голени.
– Оу! Больно! – Маг поставил меня на пол, и взъерошив и так растрепанные волосы, счастливо рассмеялся. – Если злишься, значит в порядке!
Он нежно коснулся моего лица. Пальцы скользнули ниже, к шее. Когда его пальцы задели тонкую царапину от скальпеля, я поморщилась.
– Прости, – тихо сказал он, извиняясь будто за всё сразу. В глазах мелькнула боль.
Я перехватила его руку и поцеловала ладонь.
– Тот человек?
– Мёртв.
– Хорошо. Я боялась, он навредит тебе.
– Стоит больше верить в свою мужчину, – менторским тоном сообщил Рихтер, и еще раз меня поцеловал, теперь уже легко и нежно.
Казалось, его мало волновало, где мы находимся, и что вокруг происходит. Но я так легко на романтику переключиться не могла. Оторвавшись от весьма настойчивых губ.
– Что с командой корабля?
– А, эти? – Рихтер презрительно фыркнул. – Слегка в дезориентации. Не беспокойся, они не смогут ничего сделать, оружие я у них конфисковал. Ну разве что прыгнуть за борт. Но тут уж своим ходом.
Я представила алертийцев, предпочитающих добираться до берега вплавь, и не удержалась от кривой улыбки. Суров!
– И что теперь?
– Я бы предпочел отправиться прямо в Грейдор, но ведь нужно еще вернуться за Лучиком, и уладить некоторые дела. Ах, да! И жениться!
Я откашлялась, не став напоминать, что он так и не сделал мне предложение как полагается.
– С этим могут быть проблемы.
– Какие?
– Церковь. Не думаю, что после всего... даже если удастся избежать преследования инквизиции, нам все еще могут не дать разрешение на брак.
– Разве это не просто формальность?
– Не в Лермии.
Рихтер насупился, словно невозможность пожениться – худшее что с ним случалось за последнее время. А затем снова расплылся в улыбке.
– У меня есть идея!
Спустя минут сорок капитан корабля, уныло держащийся за опухшее ухо, сквозь зубы поздравлял нас с заключением брака, внося запись в бортовой журнал. После этого Рихтер сразу же забрал это весьма сомнительное свидетельство наших официальных отношений. Я встала на цыпочки и шепнула в ухо своему теперь уже мужу:
– Это точно законно?
– Почему нет?
– Он алертиец.
– И что?
– Возможно, контрабандист.
– На нем не написано.
– Я не уверена, что Лермийские власти признают брак действительным.
Рихтер отмахнулся.
– Никуда не денутся. Тем более, как только мы прибудем в Грейдор, ничего не мешает нам пожениться еще раз. Только давай без этих всех... голубей.
Я моргнула.
– Каких голубей?
– Белых. Которые в небо выпускают, – пояснил маг. Я продолжила молча на него смотреть, и он скривился. – Ну если ты только очень хочешь. Только пусть этих тварей держит кто-нибудь другой.
Я внесла себе пометочку узнать о странной нелюбви к несчастным птицам.
Когда я вслед за Рихтером вышла на палубу, мы уже были почти у берега. Выжившей команде корабля ничего не осталось, как повернуть назад. Попытаться перехватить управление морского судна у повелителя стихий контрабандисты даже не пытались. Маркиз все еще так и не пришёл в себя, а вот Аллигьери куда-то делась. Но так как северянина это нисколько не беспокоило, я тоже не стала дергаться.
А от суматоха в порту заставила напрячься. С десятком смертных повелитель стихий мог справиться легко, другое дело маги, или, например, некоторые из церковных псов. Рихтер обнял меня, прижав к своей груди, успокаивая и защищая от ветра.
– Никто не посмеет напасть, пока я рядом.
К счастью, это оказались люди Фоскарини, которым никто не осмелился чинить препятствия. Но Рихтер, казалось, был немного недоволен их присутствием. Только сейчас я поняла, что то, что до этого он действовал одиночку, было странным.
– Что-то произошло? – тихо спросила я, когда маг задвинул меня за свое плечо при приближении самого дожа.
– Это тебя не затронет.
Помимо нас никто так и не спустился со слегка кренящегося, и кажется, давшего течь парового корабля. Лауро Фоскарини посмотрел за плечо Рихтера, затем аккуратно покосился на меня, и облегченно вздохнул.
– Хорошо, что с вами обоими всё хорошо.
– Герцог, мы, кажется, всё выяснили, – тон Рихтер был равнодушен. – Не вмешивайтесь.
– Кто-то должен помочь тебе разгрести беспорядок и позаботиться о пленных. Тебе ведь негде их разместить, Корбин. Да и вам самим стоит отдохнуть и привести себя в порядок. Мой дом...
– Мы переночуем в гостинице.
Я потянула Рихтера за рукав, напоминая о кое-чем важном. Не знаю, что у северянина за ссора с дожем, но Лучиано я оставить с чужими людьми не могла. Суровое лицо мага смягчилось.
– Лучика к нам привезут. Я позаботился о нём, не беспокойся.
Когда на следующее утро я проснулась в гостиничном номере, то почувствовала себя весьма странно. Лицо моё упиралось в голую мужскую грудь, в макушку громко сопели, а на выпростанной из одеяла ноге кто-то лежал. Я повернула и приподняла голову, убедившись, что в меня вцепился Рихтер, а поперек кровати, вцепившись в мою ступню, дрых Лучиано. Племянника доставил Вико, и еще долго разговаривал с Рихтером за закрытыми дверями, пока я лечила и успокаивала Лучиано. Меня вырубило раньше, чем Рихтер вернулся.
… я ведь могу еще называть его Рихтером, хотя бы про себя? В конце концов я теперь тоже Рихтер. Сеньора Рихтер. Или, точнее, Фрау Рихтер. Фрау Рената Рихтер. Да, к этому будет непросто привыкнуть.
Пока я размышляла над своим новым статусом, сопение над головой прекратилось. Я немного смущенно подняла взгляд. Надеюсь, он в штанах. Не то, что меня пугали голые мужчины. Но в присутствии Лучиано это было бы неловко.
– Доброе утро, жена, – прошептал северянин.
– Доброе, Корбин.
– Я забыл сказать тебе кое-что важное вчера.
– Да?
– Я люблю тебя, Рената.
Да нет. Он точно в штанах. И меня в сорочку переодел. Должно бть, мои вещи привезли, уже когда я заснула.
– В первый раз вижу, чтобы ты так краснела, – улыбаясь, сказал Рихтер. Руки его соскользнули вниз по моей талии, прижимая меня ближе. Потревоженный Лучиано протестующе заворчал, вцепляясь в мою ногу еще сильнее. – Я люблю тебя, Нат... Слушай, я не думал, что это так приятно говорить!
- М-м-м.
– Ага. Правда-правда! Если хочешь, попробуй сама.
Столь нелепая уловка была даже милой. К сожалению, прежде, чем я собралась с духом, проснулся Лучиано, и утро было посвящено приятным заботах о двух мальчишках. По крайней мере, кое-что я еще могла для них сделать. Накормить, утешить, убедиться, что ни у кого ничего не болит.