Священство, по большому счету, изо дня в день не становилось намного более стимулирующим, но я чувствовал, что помогаю. Я чувствовал, что изменил жизнь каждого человека, к которому прикоснулся. Я сделал что-то реальное, осязаемое, что не набило карманы моей семьи или какой-то другой семьи большим количеством денег, чем они могли потратить за четыре поколения, что не дало Семьям больше власти, чем у них уже было. Я чувствовал, что у меня есть цель. Необходимость еще раз послужить своей семье — отомстить за моего брата, лишила меня этого. И это то, чего Левин и Виктор, похоже, не могут понять, что клятвы, которые я давал, нарушал и давал снова, это все, что у меня осталось от жизни, которая заставляла меня чувствовать, что у меня есть причина для существования в ней, помимо эгоистичного удовлетворения других. Я не был создан для мира, в котором живут доны, паханы и короли этих семей. Я никогда не смогу полностью избежать этого.
Но Саша может… и я хочу этого для нее.
Я сделаю все, что в моих силах, чтобы убедиться, что у нее это есть.
5
САША
Проходит неделя, прежде чем я чувствую себя достаточно хорошо, чтобы встать с постели, но мне кажется, что прошло гораздо больше времени. Несмотря на то, что худшая из опасностей осталась в прошлом, Макс увеличивает дистанцию между нами, и как бы мне ни хотелось притвориться, что я не знаю причины этого, конечно, я знаю. Он регулярно приносит мне еду, следит за тем, чтобы у меня была вода, и чтобы я принимала лекарства, и оставляет мне стопки книг для чтения, ни на одной, из которых, я не могу сосредоточиться.
Дни, в течение которых я выздоравливаю, тянутся бесконечно. Это делает меня колючей и раздражительной, и я стараюсь не вымещать это на Максе, хотя часто расстраиваюсь из-за того, что он не хочет остаться и поговорить со мной. Я знаю, что он избегает интимности, которую создали бы между нами долгие послеполуденные разговоры в постели, чего-то, что могло бы перерасти в иную близость. Тем не менее, я также знаю, что ему здесь делать так же мало, как и мне. Мы оба заперты в странном чистилище, плывем по течению, пока не сможем вернуться домой.
Я надеялась, что это будет то место, где наши отношения будут процветать. Я надеялась, что уединение укрепит нерушимую близость между нами, превратив нашу дружбу с одной ночи во многое, гораздо большее.
Вместо этого произошло обратное.
В тот день, когда я наконец чувствую себя достаточно хорошо, чтобы встать с постели, на следующее утро после визита доктора Гереры, во время которого он заверил меня, что у меня снова появились все признаки хорошего здоровья, я чувствую себя так, словно меня освободили. Я просыпаюсь от солнечного света, светящего в окно, и пения птиц снаружи. Я потягиваюсь, как Золушка, просыпающаяся в старом мультфильме, чувствуя, что утро начинается заново. Боли от моей болезни в основном утихли, оставив лишь отголосок там, где они пульсировали во мне раньше, и Макс пообещал мне экскурсию по поместью, как только я почувствую себя лучше. Я смогу провести с ним время, а это значит, что день будет идеальным.
За последнюю неделю домработница Джиана несколько раз помогала мне сходить в душ, это означает, что у нас гораздо более личные отношения, чем мне хотелось бы в начале, но я по-настоящему не ценила этого до сегодняшнего дня, когда я смогла добраться туда самостоятельно. Это одна из тех вещей, которые я до сих пор всегда считала само собой разумеющимися. Я стою тут мгновение, упираясь пальцами ног в плитку с подогревом песочного цвета, пока, наконец, не подхожу к застекленному душу и включаю горячую воду.
Вся комната невероятно роскошна, даже для того, кто уже живет в особняке. Столешницы отделаны мрамором, стены в большей степени выложены плиткой песочного цвета с золотой каймой, а ванна-джакузи выглядит так, словно в ней могут поместиться шесть человек. Полотенца толстые и пушистые, мыло и туалетные принадлежности в изящных контейнерах, и все это выглядит как самый элегантный отель, в котором я когда-либо могла себе представить пребывание.
Сам по себе душ божественный, с тройными насадками для душа и постоянным потоком горячей воды, под которым я могла бы стоять вечно, и я это делаю в течение длительного времени. Это не так уж сильно отличается от домашнего, но после стольких быстрых, головокружительных душей, прежде чем я, спотыкаясь, вернулась в постель, чтобы продолжить выздоравливать, это похоже на религиозный опыт.