В пятницу вечером Кит собран и готов, сумки аккуратно выстроены в коридоре. Все находятся в приподнятом настроении, и я осознаю, что мы забыли сделать еженедельные покупки, а на кухне нет никакой еды. К моему удивлению, Кит вызывается сходить в местный супермаркет и взять что-нибудь к ужину. Однако мое удивление вскоре сменяется раздражением, когда он возвращается с полной сумкой чипсов, печенья, шоколадных батончиков, конфет и мороженого. Но Мая просто смеется.
— В конце семестра мы тоже можем немного отпраздновать!
Я неохотно соглашаюсь, и скоро вечер превращается в беспорядок, когда мы устраиваем пикник на ковре перед телевизором. Уровень сахара Тиффина подскакивает буквально до потолка, и он начинает делать сальто с дивана в то время, как Кит пытается спровоцировать его падение, мешаясь ему. Уилла тоже хочет к ним присоединиться, и я уверен, что кто-то сломает себе шею, но они смеются так искренне над движениями Кита из каратэ, что я воздерживаюсь от того, чтобы пытаться их успокоить. А потом у Кита возникает блестящая идея достать с чердака его колонки и устроить импровизированный автомат с караоке. Вскоре мы все вместе валяемся на диване, отчаянно пытаясь сохранить невозмутимое лицо, когда Уилла устраивает выступление с песней “Мамма Миа”, перепутав все слова и пытаясь петь с таким упоением, что я уверен, к нам придут соседи. Исполнение Китом песни “Я могу быть” действительно впечатляет, несмотря на сквернословие, а Тиффин скачет по комнате, отталкиваясь от стен, как резиновый мячик.
В десять вечера Уилла прямо в одежде засыпает на диване. Я отношу ее в кровать, пока Мая отправляет липкого от сладостей Тиффина в ванную. В коридоре я пересекаюсь с Китом и останавливаю его.
— Готов к завтрашнему дню? Взял все, что нужно?
— Ага! — отвечает он с ноткой удовлетворения в голосе, его глаза сияют.
— Кит, спасибо тебе за вечер, — говорю я. — Знаешь, ты… ты славный парень.
Мгновение он размышляет, что ответить на такую похвалу. Он выглядит смущенным, а потом улыбается.
— Да-а-а, ну, осторожно. Знаешь, обычно аниматоры берут плату за свои услуги.
Я по-дружески его толкаю и, когда он исчезает наверху лестницы с огромными рупорами в обеих руках, понимаю, что пятилетняя разница в возрасте между нами больше не ощущается, как пропасть.
24
Мая
Никогда раньше я не видела, чтобы Кит с таким желанием шел в школу. Если бы так было каждый день, с сожалением думаю я. Смолотив свой тост за три укуса, осушив стакан в два глотка, он забирает у Лочена упакованный завтрак и несется в коридор, чтобы собрать свои оставшиеся вещи. Когда он возвращается с сумками, я гляжу на него в новой куртке цвета хаки, купленной специально к этому случаю, не соответствующей его дырявым джинсам, с которыми он отказывается расставаться, и рваную толстовку на несколько размеров больше, и чувствую острую боль. Его волосы песочного цвета растрепаны, а сам он выглядит бледным от большого количества бессонных ночей: тощий, уязвимый, практически хрупкий.
— Ты не забыл положить зарядку для мобильного? — спрашиваю я его.
— Не забыл.
— Не забудь позвонить нам, когда приедешь, хорошо? — добавляет Лочен. — И, знаешь, может, еще разок на неделе, чтобы дать нам знать, как все проходит.
— Да, да. Хорошо.
— У тебя есть деньги, которые я тебе дал? — спрашивает Лочен.
— Нет, я их потратил.
Глаза Лочена расширяются.
Кит фыркает от смеха.
— Ты такой доверчивый!
— Очень смешно. Только не потрать их на сигареты, иначе ты знаешь, что тебя отправят прямо домой.
— Если только меня поймают! Ну, все, я ухожу! — кричит он прежде, чем Лочен может ответить, топая по коридору.
— Пока-пока! — кричит вслед ему Уилла. — Я буду по тебе скучать!
— Привези мне подарок! — оптимистично орет Тиффин.
— Повеселись и будь молодцом! — провозглашает Лочен.
— И осторожнее! — добавляю я.
Дверь хлопает так, что дрожат окна. Я смотрю на кухонные часы, ловя взгляд Лочена, и смеюсь. Половина девятого — своего рода рекорд. Одно дело сделано, с возрастающим восторгом думаю я, пора разобраться со вторым.
После вынужденного завтрака Тиффин начинает прыгать, говоря, что Фредди не будет возражать, если мы придем пораньше, нужно идти! Уилла пристраивается у меня на коленях, ковыряет засохшие хлопья в своей миске и обсуждает, так ли по-настоящему хороша идея целой ночи у кого-то дома. Особенно, учитывая то, что она боится темноты, что иногда у нее бывают кошмары, что Сюзи может не поделиться своими игрушками, что четыре квартала — довольно далеко, если тебе нужно будет прийти домой посреди ночи. Лочен отворачивается от раковины и смотрит на нас с таким выражением ужаса на лице, что я не могу удержаться от смеха.
У меня не занимает много времени напоминание Уилле о преимуществах ночевки у подруги из школы, у которой есть не только сад и домик Венди, но и, по-видимому, новый щенок. Уилла оживляется и внезапно решает, что ее новый пластмассовый чайный сервиз, наверняка, пригодится, и бежит наверх, чтобы добавить его к своему мешку с игрушками. Как только она выходит из комнаты, Лочен отворачивается от раковины с пеной по локоть.
— Что, если она передумает? — пораженно спрашивает он. — Она никогда раньше не бывала на ночевках. Она может закатить истерику посреди ночи или решить, что хочет домой, как только стемнеет. Нам придется идти за ней и забирать ее…
Я смеюсь.
— Не беспокойся ты так, любовь моя! Она так не сделает. Там будет Тиффин, она обожает Сюзи, и вообще там будет щенок.
С медленной улыбкой он качает головой.
— Надеюсь, ты права. Если зазвонит телефон, я отключу его, клянусь Богом…
— Ты так поступишь со своей пятилетней сестренкой? — с притворным возмущением я открываю рот.
— За целую ночь наедине? Боже, Мая, да я продам ее цыганам!
Смеясь, я выхожу из-за стола и иду в коридор, чтобы кое-что принести.
— Угадай, что у меня есть.
Я радостно протягиваю зажатый кулак.
Лочен нежно берет мою руку. Разжимает мои пальцы.
— Ключ?
— Мамин ключ. Я сняла его с кольца для ключей, когда она нагрянула к нам в прошлые выходные, чтобы забрать кое-какие вещи.
Его лицо озаряется.
— Эй, умный ход!
— Знаю! Она вряд ли появится, но даже если и придет, то теперь мы знаем, что она не сможет попасть в дом!
— Жаль, что мы не можем оставить ее без ключа навсегда!
Отведя детей к Фредди, я бегу как в детстве: дико, быстро и свободно. Туфли хлюпают по грязным лужам, обрызгивая мои голые ноги грязью, сгорбившиеся под зонтами старушки торопливо отходят в сторону, чтобы пропустить меня, оборачиваются и смотрят, как я проношусь мимо. Безликое белое небо сильно разверзается, толстые шнуры дождя, ледяной ветер жалят лицо, отчего у меня колет кожу. Я полностью промокла, пальто хлопает на ветру, рубашка почти прозрачная, с волос капает по спине. Я продолжаю бежать быстрее и быстрее. Я чувствую, что меня вот-вот подхватит ветер, поднимет в воздух, как воздушный змей, и будет кружить высоко над верхушками деревьев к далекому горизонту. Я никогда не чувствовала себя настолько живой, настолько наполненной свободой и радостью.
Вламываясь на кухню, я поднимаю в воздух руки.
— Ура! — Я гляжу на него, счастье готово вырваться из меня, как шипучие пузырьки. — Не могу в это поверить. Я буквально не могу в это поверить. Я думала, что этот момент никогда не наступит.
Лочен начинает смеяться.
— Что?
— Ты выглядишь, как утопленная крыса.
— Спасибо!
— Иди сюда! — Обогнув кухонный стол, он бросается ко мне и хватает за запястье. — Поцелуй меня!
Я смеюсь и поднимаю голову вверх, когда он тянется своими теплыми руками к моему лицу.
— Уф-ф, ты ледяная. — Он нежно меня целует, а потом немного крепче. Он весь мокрый от воды, стекающей по моим волосам.
— Тогда дай мне переодеться!
Я разворачиваюсь и бегу наверх, в свою комнату. Когда я достаю полотенце из стопки одежды, заходит Лочен и прыгает на мою кровать, потом разворачивается и, свесив с нее ноги, прислоняется спиной к стене. Я вытираю волосы и лицо, снимаю промокшую юбку, одной рукой хватаясь за верх застежки, и, согнувшись, протягивая вторую за джинсами. Не находя их, я понимаю, что молния застряла. С раздраженным вздохом я останавливаюсь и поддеваю ее ногтями.