Абнер кивнул, уверенный в том, что она примет его предложение, обдумав все хорошенько. Черт возьми, разве у нее есть выбор?
Кэтлин протянула руку.
– До свидания, Абнер.
– Подумай о том, что я сказал. Это единственный выход.
Кэтлин кивнула и зашагала прочь. Он прав, мрачно думала она. Ей придется выйти замуж, и поскорее. Но не за Абнера. Только не за Абнера!
На похороны Брендена пришло много людей: соседи любили его. Он был щедр с друзьями, всегда готов был поделиться с ними всем необходимым, будь то деньги, совет или корм для скота, чтобы пережить суровую зиму. Он хорошо относился к наемным рабочим, но сейчас, глядя на ковбоев «Сэкл Си», Кэтлин гадала, надолго ли они останутся. Она была уверена в Скотте, Нейте и Расти, которые работали на ранчо с самого начала. Она знала, что останутся Поли и Уэб. А остальные? Хэл Таил ер, Уишфул Поттер, Джонс Тернер… Риата Джонс и Марти Дэвис устроились на работу только в начале этого года. Будут они чувствовать себя обязанными ранчо, или Абнер окажется прав? Неужели они предпочтут уйти, чем работать на женщину?
Кэтлин отогнала от себя эти мысли, когда начал говорить священник. Он рассказал о добродетелях Брендена Кармайкла, обходя вниманием недостатки, и суля его душе вечное блаженство.
Когда служба кончилась, Кэтлин пришлось принимать соболезнования. Она еле сдержала слезы при виде Белинды Крокер.
– Нам будет не хватать его, – прошептала Белинда, обнимая Кэтлин.
Кэтлин кивнула, не в силах поблагодарить Белинду из-за комка, стоявшего в горле, когда та ласково погладила ее по спине и сказала:
– Знаю, что сейчас в это трудно поверить, но впереди всех нас ждут лучшие времена.
Кэтлин опять кивнула, Белинда пошла дальше. Знакомые и незнакомые люди подходили к ней, пожимали ей руку, говорили сочувственные слова…
Абнер подошел самым последним. Он был одет в темно-коричневый костюм и галстук в полоску. Его гладко зачесанные волосы и начищенные туфли навели Кэтлин на мысль, что он специально отстал от других, чтобы остаться с ней наедине.
– Мне жаль, что так получилось, Кэтлин, – искренне сказал он. – Твой отец был хорошим человеком. Я знаю, что тебе будет не хватать его.
– Да, спасибо, Абнер.
– Я понимаю, что сейчас не время говорить об этом, но все-таки мне интересно, обдумала ли ты мое предложение?
– Абнер, пожалуйста, поговорим об этом позже.
– Конечно, конечно, я понимаю, – он взял ее руку в свою и сжал. – Если тебе что-нибудь понадобится, я живу в гостинице Мэйбела.
– Спасибо, Абнер, – ответила она, думая о том, чтобы он скорее ушел.
– Ну, счастливо, – сказал он и, надев шляпу, пошел вниз по холму, оставив ее, наконец, одну.
Кэтлин еще долго оставалась у могилы, прощаясь с отцом. Она мысленно простилась и с Лютером. На его похоронах не было службы. В его вещах нашли пожелание насчет этого. Он хотел быть похороненным тихо, чтобы вокруг не было никого, кроме священника, который благословит могилу и помолится за упокой его души.
Кэтлин смахнула слезу со щеки и положила на отцовскую могилу примулу.
– Спи с миром, папа, – прошептала она. – Наверное, ты теперь с мамой. И с Морганом и Арло. Я никогда не забуду тебя.
Ничего не видя из-за слез, она отвернулась от могилы и вдруг резко остановилась. К ней направлялся Рэйф.
Она узнала его походку и фигуру, еще не видя лица. Несмотря на то, что она поклялась ненавидеть его всю жизнь, впервые за эти три дня на сердце у нее чуть полегчало. Рэйф подошел и кивнул.
– Мне очень жаль, Кэтлин, – тихо сказал он. – Я могу как-то помочь?
Она прогнала его тогда с жестокими гневными словами и клятвой ненавидеть всю жизнь, и вот он стоит перед ней, сняв шляпу, и предлагает свою помощь. Она подняла взгляд, увидела его бронзовую кожу, широкие плечи, сильные руки, и вдруг ей захотелось положить голову ему на грудь и выплакать все свои горести и страхи. Она чувствовала, что он поймет, что он сможет все исправить, но не могла сдвинуться с места. Слово «индеец» глухо стучало в ее висках.
Кэтлин медленно покачала головой.
– Я справлюсь сама, спасибо.
Его челюсти сжались, и она пожалела, что ответила так резко. Он был добр к ней, а она отблагодарила его грубостью.
– Ну, тогда я пошел, – внешне безразлично произнес Рэйф. – Просто я хотел удостовериться, что у тебя все в порядке.
– У меня все хорошо, – заверила его Кэтлин.
Но это было не так. Она чувствовала себя растерянной и одинокой.
Рэйф кивнул. Она стояла перед ним такая маленькая, такая беззащитная… Черное платье подчеркивало тонкую талию, высокую грудь, бледное милое лицо и тени под глазами. Когда-то он поклялся не связываться больше с женщинами, но теперь ему хотелось обнять Кэтлин, утешить ее, прикрыть собою от всего мира, чтобы никто не мог больше обидеть ее.
Но он предложил свою руку, а она отвергла его. Он не мог винить ее: старая ненависть и старые обиды залечиваются с трудом. Она видела в нем только индейца, и он знал, что она никогда не забудет, как погибли ее отец и братья. Я не могу винить ее, подумал он, но от этого не становилось легче.
Он кивнул на прощание и пошел в сторону города.
Она отказала ему, вот и все. Сейчас он доберется до конюшни, оседлает вороную кобылу и уедет отсюда прочь.
И, вполне возможно, отправится в Калифорнию…
ГЛАВА 9
Кэтлин сидела на кухне и угрюмо смотрела в пустую кофейную чашку. Последние две недели были худшими в ее жизни. Она и не представляла, сколько труда требовалось, чтобы управлять ранчо. Отец и Лютер делали все так быстро и умело, что она не замечала тяжелого труда, стоящего за кажущейся легкостью их решений. Поли старался изо всех сил, но уже через несколько дней стало ясно, что он не подходит для роли управляющего ранчо. Ему не хватало напористости и авторитета Лютера. Ковбои стали выполнять свои обязанности с меньшим рвением, начали пренебрегать мелочами: начинали работу позже, прекращали раньше, всегда недоделывая что-то до конца. Она обсудила создавшееся положение с Поли, тот поговорил с ковбоями, но ничего не изменилось. Поли не подходил для этого дела, да и она сама тоже. Она знала, что можно перепоручить работу Нейту Джексону, но у нее не хватало смелости сказать об этом Поли.
Прошлым вечером она пришла во флигель работников и отчитала их, упрекая за халатность, требуя лучшей исполнительности. Нужно научиться гордиться ранчо и своей работой, говорила Кэтлин.
Ковбои молча смотрели на нее, неприятно удивленные не только ее присутствием во флигеле, что ни под каким предлогом не позволялось женщинам, но и ее словами. Марти Дэвис и Риата Джонс отказались работать сразу же, заявив, что не собираются выслушивать приказания и оскорбления от женщины. Хэл Тайлер и Уишфул Поттер тоже засобирались с ними, но все-таки передумали, явно желая дать ей еще один шанс.
Две большие слезы скатились по щекам Кэтлин. Что же ей делать? Еще вчера на ранчо работали десять человек. Теперь двое ушли. Если Хэл и Уишфул тоже уйдут, останется только шестеро, а с шестью ковбоями на ранчо нечего делать. Сотни голов скота разбросаны на многие мили, а их нужно будет согнать поближе до наступления зимы. Сарай просто необходимо отстроить заново. А заготовка сена на зиму! И крыша на кухне сильно протекла, ее нужно срочно чинить, пока не начались дожди. Нужно починить изгородь и собрать урожай. А весной появятся телята. Кто будет их клеймить и кастрировать? И опять же ей самой придется искать покупателя для стада, чтобы вернуть банку ссуду.
Ее грустные мысли прервал стук в дверь. Она ожидала, что Консуэло откроет, но потом вспомнила, что та уже пошла спать. Пересилив усталость, Кэтлин выбралась из-за стола и отворила дверь.
– Рэйф! – вырвалось у нее.
– Добрый вечер, Кэтлин. Можно войти?