Глубоко выдыхаю и собираю подол платья в руках. Под ним ощущаю шероховатый край чулок, переходящий в гладкую бархатистую кожу.
— Ты ведь знала что делаешь, верно? — улыбаюсь я, нетерпеливо касаясь ее губ.
— О чем ты?
«Уже ни о чем, детка, но я уловил ход твоих мыслей.»
Она прекрасно знала для чего шла ко мне. Луиза использует меня в угоду своим желаниям, но дело в том, что я не против.
Ее губы снова касаются моих, запечатывают на них лёгкий след. Далее переходят на щеку… подбородок… и добираются до шеи. Поцелуй, словно клеймящий меня, оставляющий на месте приятный след. Язык, создающий дрожь в теле, и, словно разрядом молнии, бьющий по самым уязвимым местам.
Я забываюсь на мгновение. Улетаю далеко от реальности. А когда возвращаюсь, слышу звук расстегивающейся ширинки моих темно-серых брюк.
Ни с кем я не чувствовал себя более живым.
Она. Именно она сводит меня с ума.
Когда Луиза разделывается с моей ширинкой я, долго не дожидаясь, задираю платье и тяну шелковые на ощупь трусики вниз. Далее прижимаю к себе за талию и поднимаю, ухватив за одно бедро.
Раздаётся пронзительный стон, когда я резко вхожу в нее. Мне еле удается приглушить его очередным поцелуем, что бы нас не услышали за тонкими стенами. Продолжаю двигаться, чувствуя неистовое желание и приятную волну, разрастающуюся в теле.
Луиза обхватывает меня за шею и на каждый толчок сладостно стонет в мои губы. Я не могу больше сдерживаться и отвечаю ей тем же, уловив яркий отблеск ее глаз в темноте.
— Смотри на меня! — шепчу я, требуя, что бы Луиза шире раскрыла глаза. Я хочу видеть их. Хочу утонуть в них. Смаковать в них каждую реакцию.
— Не могу…
— Смотри… я хочу, что бы ты знала… что бы вспоминала это каждый раз… когда в твоей голове подкрадываются сомнения. Нам хорошо друг с другом…
— Да! — выкрикивает она в ответ.
Я утыкаюсь взглядом в две яркие точки. Заставляю верить мне, в мои слова и снова двигаюсь.
Как же это приятно — быть в ней. Дело даже не в том, что бы получить наслаждение, утолить жажду. Нет. Мне нравится трахать именно Луизу. Понимать, что это она выгибает спину мне на встречу, и она следит за моей реакцией на каждое движение, каждый жест.
Это больше чем просто секс. Я давно понял, что слияние наших душ предшествовало слиянию тел…
Когда моя кожа покрывается мелкими мурашками, что волнами окутывают напрягшееся тело, я издаю что-то на подобии рыка. Захватываю Луизу крепче за затылок и оставляю последний поцелуй.
В конечном итоге, когда одежда прилипает к телу, я выпускаю ее из рук и обессилено наваливаюсь, уткнувшись головой о стену.
Вокруг оказывается так тихо. В этой мрачной тесной комнатушке, заполненной ненужным хламом, слышно лишь наше частое дыхание.
К этому моменту мои глаза успели привыкнуть к темноте, и я могу рассмотреть на вспотевшем, расслабленном лице Луизы румянец.
Одним румянцем она бы не отделалась, будь мы сейчас на восемьдесят восемь этажей выше.
— Однажды наступит день, когда ты не выдержишь и придёшь ко мне… — пытаясь восстановить дыхание, шепчу я ей. — И останешься со мной. Мы с каждым днём все ближе к этому, детка…
Глава 16
Луиза.
— Прошу, отстань! — устало говорю я своей надоедливой подруге, когда она становится передо мной как огромная каменная глыба.
— Отстать? Ну уж нет! Ты расскажешь мне все! — твердит она в ответ. — Все до последней крупинки. Какого черта Адам заявился на костер? Да и вообще — какого черта ты пошла с ним? У меня накопилось столько вопросов, что я не знаю с какого начать. А ты говоришь: «отстань».
Я закатываю глаза и глубокого в голос выдыхаю, пытаясь этим показать, как сильно она мне мешает. Но на Стеллу это не производит никакого впечатления.
Молча присаживаюсь на деревянный подоконник широкого окна в коледже и опираюсь о боковую стену. Откидываю голову назад и задумчиво разглядываю внутренний дворик кампуса.
— Это сложно объяснить.
В голове снова и снова прокручиваю то, что сказал мне Адам.
— Так постарайся! Я никуда не спешу, — скрещивает она руки на груди в ожидании. Прекрасно понимаю, что никуда не денусь. Она высосет из меня все соки.
— Я тебе уже все объяснила.
— А под объяснением ты имеешь в виду скомканную речь про наглеца и защитника? Ты упустила самые яркие моменты. Поверить не могу что вы снова это сделали!
— В чем дело? Ты же ведь сама мне говорила когда-то, что бы я отдалась в руки мужичине. Так вот я и отдалась.
— Да, но это было до того, как тебя… ну, ты понимаешь. Просто я боюсь, — тревожно говорит она.
— И чего же?
— Я боюсь, что тебе снова сделают больно.
Я смотрю в окно и ничего на это не отвечаю. Весь показной оптимизм куда-то испаряется, обнажая под ним страх.
— Ты же понимаешь, что снова тянешь себя в этот омут? Не просто тянешь, а пинком под зад кидаешь все, что от тебя осталось.
В ее словах есть доля правды. Я снова и снова погружаюсь в эту бездну и ничего не могу с собой поделать. Как только вижу его, теряю голову. И каждый раз, когда решаю сделать шаг назад, срываюсь с обрыва.
— Я не знаю как быть. Это тяжело, — говорю я, слезая с подоконника и становясь перед ней.
— Ты уверена что… — Стелла замолкает и переглядывается за мою спину. — Опять она.
— Луиза, — раздаётся за моей спиной женский голос и я поворачиваюсь.
— Сьюзен? — киваю в ответ. — Ты что-то хотела?
Она скрещивает руки на груди и останавливается в нескольких шагах от нас.
— Мне надо с тобой поговорить, — вытягивает одну бровь вверх. Мне же становится не по себе. Словно она намекнула на что-то постыдное.
— Я тебя слушаю. Ты можешь говорить перед Стеллой.
— Я том, что произошло на костре. Серьезно, там была целая потасовка, — усмехается она переглядываясь со Стеллой. — Я тебя понимаю. Внимание и все такое…
— О чем ты? — хмурюсь я, пытаясь сообразить что она имеет в виду. Уже чувствую, разговор мне не понравится.
— Я о парне, с которым ты ушла с костра. О том, кто избил Скотта и Дастина.
— Он никого не бил, а только защищал меня! — вылетает неосознанно. Неужели я защищаю Адама?
— Правда? А сами ребята говорят совсем другое…
— Дастин не мог так сказать. Он… ведь был там…
Я переглядываюсь со Стеллой и та качает головой.
— Это все не важно. Интереснее то, из-за чего и был весь сыр бор. Сначала я подумала, — задумчиво поднимает она голову, — дело в том, что ты им симпатизируешь. По крайней мере Дастину. Он ведь бегает за тобой как собачонка. Но, — переводит она взгляд снова на меня и приближается, — как оказалось, ты всего на всего шлюшка.
— Сьюзан! Закрой-ка свой ротик, пока я его тебе не подправила! — налетает на неё Стелла.
— За что? Правду?
Замираю на месте, уже предчувствуя наихудшее развитие события Я вижу это совсем с другого ракурса. И он на много ужаснее.
— Не надо, Стелла, — протягиваю я руку вдоль неё, не отрывая взгляда с девочки с объемными каштановыми завитушками на голове.
Сьюзен лишь улыбается в ответ, раскрывая белоснежные зубки под персиковой помадой.
— Он мне все рассказал, — нетерпеливо бросает она, когда не дожидается моей отрицательной реакции.
— Кто и о чем?
— Скотт. О тебе и твоём начальнике, с которым ты кувыркалась в постели.
Вот сейчас я готова упасть прямо на этом черно-белом кафеле как бревно. А лучше исчезнуть. Боже! Прошу, дай мне исчезнуть!
— Я всегда думала, что у таких как ты распространен совсем другой взгляд на секс, — ухмыляется она, в то время как я, горю изнутри от ужаса.
— Да я ей… — снова встревает Стелла..
— Ты ничего обо мне не знаешь, и тем более не знаешь о своём горячо любимом Скотте! — еле сдерживаясь, что бы не выдернуть её каштановые волосы, поясняю я. — Он ведь всегда тебе нравился, поэтому ты его защищаешь, слепо веря во все, что он плетёт.