Я удивленно выгибаю брови.
— Боже… — выпаливаю я на эмоциях. Теперь мне и в правду не удобно. — Ты ведь это специально? Ты специально выбрал именно его комнату.
Адам начинает улыбаться и смотреть вперед, подтверждая мои слова. Я же горю от стыда.
— Я удивлена… — раздается женский голос с боку от нас. — Мне казалось, что вы расстались.
Глава 24
Я мгновенно встречаюсь с небесно-голубыми глазами, сверкающими как отполированное острие кинжала. Из-за стола, за которым сидят друзья Адама, к нам выходит Элис. На ней надето чёрное шелковое кимоно с перьевой накидкой, что обнажает изящные хрупкие плечи. Белая голова уложена в идеальный пучок. Она без изъяна. Безупречна. И каждым сантиметром своего тела доказывает это.
Как только Элис замечает, что я её разглядываю, то начинает улыбаться, обнажая аккуратные зубки под яркой помадой.
— Это твои поздравления? — обращается к ней Адам.
— Если тебе так хочется, то можешь считать и так. Но это больше… удивление, — парирует она, размахивая хрустальным бокалом в руках. — Луиза, как поживаешь?
— Прекрасно, — еле выдавливаю из себя. Я никак не могу забыть ее слова, брошенные в мою сторону летом. Если бы это был посторонний человек, то, возможно, я бы и отмахнулась. Но она друг Адама.
Лицемерие всегда давалось мне с трудом. Так же как притворство. Поэтому я сухо ей улыбаюсь, приложив в этому максимум усилий.
— Да уж… — усмехается Адам, опустив голову к обуви.
— Не воспринимай мои слова слишком остро, Адам. Ты ведь знаешь, я всегда переживаю за своих друзей. Возможно для вас мои слова и были грубыми, но они были высказаны с тревогой и недоверием к чужим.
— Любопытно, кто же в твоем понимании чужой? — щурит он глаза.
— Была — она, — кивает в мою сторону Элис. — Но это было так давно. Думаю, Луиза тоже меня понимает. Мы всегда защищаем своих.
— Порой защита одного, значит нападение на другого, — наконец открываю я рот. Этот кивок был совсем не дружеский.
— Согласна с тобой, — не отрываются с меня два светлых глаза. — Если я вас чем-то обидела, прошу простить как старого друга и близкого человека. И да, я поздравляю вас.
Рука Адама, что крепче стиснула меня за талию, расслабляется. Он остается довольным, когда Элис мило улыбается. Думаю, для него признания и искренние извинения друга детства многое значат. Вот только являются ли они таковыми? Хочется верить, что да.
— Что ж, это приятно. Я рад, что мы поговорили. Все в прошлом, — сияет он в ответ и наклоняет голову ко мне. — Правда?
Я заставляю себя улыбнуться, собрав все притворство что в себе наскребла.
Элис отвечает мне более яркой и приветливой улыбкой, а потом отпивает из бокала.
— Предлагаю поднять бокал за новобрачных! — раздается голос Мэтиса за столом. — Адам, черт тебя дери, что вы там стоите? Не мучай девочку! Идемте к нам!
Наконец, выпадает возможность отвязаться от Элис. Адам хватает меня за руку, как только я, пользуясь моментом, собираюсь двинуться к столу.
— Потанцуем? — произносит он с теплотой в глазах.
Я, как очарованная, широко ему улыбаюсь и киваю. Адам ведет меня в круг и мы сливаемся с толпой в центре зала. Я прижимаюсь к крепкому телу в одной тонкой белой рубашке и медленно двигаюсь в такт Адаму. Играет тихая не навязчивая мелодия, приятно щекочущая уши, и я расслабляюсь.
— Тебе не стоит воспринимать её в серьез, — слышу я Адама. — Лишь только как знакомую из моего окружения. Можешь даже не отвечать ей, если не хочешь.
Не отвечать… Как же?
— Я буду относиться к ней нейтрально.
— Умно. Просто не принимай близко к сердцу. Элис всегда была с колкостями.
«И враждебной. А еще она подружка твоей сестры, которую смогла настроить против меня. А еще та, что по тебе сохнет.»
— Ты ей нравишься, — неожиданно для себя выпаливаю я. — Я бы сказала — безумно нравишься.
— Откуда ты знаешь? — улыбается Адам.
— Чувствую. Это всегда заметно, как бы человек не старался скрыть. По взгляду, поведению, жестам.
Я поворачиваю голову в сторону нашего стола и нахожу за ним Элис. Как я и ожидала, она смотрит на нас, а когда замечает, что мы с Адамом уставились прямо на неё, бросает приветливую улыбку.
— Она просто мой друг…
— …детства. Я знаю. Но это не отрицает того, что она от тебя без ума. Даже не представляю какого ей, — произношу я очень тихо.
— О чем ты?
— Всю жизнь быть рядом. Жить без ответа. Неужели ты не замечал этого?
Даже сейчас я чувствую как ей тяжело смотреть на человека, к которому она неровно дышит, и понимать, что нет шансов. Навсегда остаться лишь другом.
Мне становится ее жаль.
Адам молча буравит меня взглядом, но ничего не отвечает. Он думает о моих словах. Прекрасно понимает, что не безразличен ей. Просто не знает, что на это ответить.
— Твоя записка была интригующей, — пытается он перевести тему и я смеюсь. Просто мастер перевода.
— Так ты прочитал?
Он кивает.
— Я рад, что ты пришла. Этот вечер стал для меня более приятным.
— Ты говорил мне как-то, что однажды я приду и останусь с тобой навсегда, — Адам снова кивает и слушает, смакуя каждое слово. — Так вот я и пришла.
Он останавливается на месте и, задумавшись, разглядывает мои глаза, словно пытается найти там соринку. После, его ладонь, что держала меня за руку, касается моего подбородка и большим пальцем проводит по губам. Я хочу поцеловать его. Хочу снова оказаться в укромном месте. Много чего я бы хотела с ним сделать.
Адам не спеша наклоняется и впивается в мои губы. Он делает это аккуратно, словно боясь причинить боль. Я хочу ответить ему, что бы в полной мере напиться, но Адам уже отрывается.
— Я говорил, что ты изумительна? — шепчет он, уткнувшись лбом о мой лоб.
— М-м… кажется нет…
— Так вот, ты сегодня изумительна, и я не могу дождаться момента, когда сниму с тебя платье.
— Но мы ведь уже…
— Это была лишь небольшая разрядка, что бы я мог ясно мыслить.
Я не успеваю ответить, как Адам резко начинает кружить меня. Я откидываю голову назад и громко в голос смеюсь.
Адам
Несколько дней назад, сидя на предсвадебном ужине в доме семейства Роутли, я все чаще задумывался о пытках, ощущаемых моим телом. Я представлял каким мучением будет для меня свадьба и с нетерпением ждал момента ее окончания.
Так вот, этот день настал и, с появлением Луизы, он оказался не таким уж и плохим. Серьезно. Именно она сотворила из обычного, скучного дня нечто безупречное. Заполнила его кучей незабываемых моментов.
Я любовался тем, как Луиза громко смеялась когда я крутил ее в танце, как морщила нос от смущения. И я хочу запомнить этот момент. Хочу, что бы он запечатался в моей памяти. Хочу помнить ее смех.
Ребята пели песни, говорили тосты. Я наконец сказал речь шафера, не упустив шанс бросить очередной подкол в сторону невесты. Но что самое удивительное — я как следует повеселился. И вот, этот шумный и забавный вечер подошел к концу.
После фейерверков, когда молодожены, наконец сделали нам одолжение и исчезли с глаз долой, мы с Луизой едем домой.
Я заворачиваю к склону холма и останавливаюсь на возвышенности перед спуском к главной автостраде. Дом Роутли находится в пригороде Нью-Йорка и на выезде оттуда раскрывается фантастический вид.
— Почему мы остановились? — спрашивает Луиза, когда я глушу мотор.
— Домой мы успеем вернуться. У нас с тобой вся ночь впереди. Я решил сделать небольшой сюрприз. Ты ведь любишь красивые виды?
Она улыбается. Мы выходим на прохладную улицу и Луиза шагает ближе к обрыву. Она молча смотрит на ночной Нью-Йорк, светящийся вдали. Я же сажусь на капот машины и разглядываю ее спину.
— Ты так и не сказала мне ничего, — громко говорю я и Луиза разворачивается. Она медленно возвращается ко мне и глубже зарывается в свое серое пальто. Прекрасно понимает о чем я говорю.