Она причинила ему достаточную боль, чтобы он отпустил ее – но явно недостаточную, чтобы перестал преследовать.
Это представляло собой новую угрозу. Она могла изолироваться в своей каюте. Или могла пожаловаться Нику, рассказав, что происходит; она знала его достаточно хорошо, чтобы поверить, что он не станет терпеть действий Орна. Но оба эти решения попахивали трусостью – а она пережила больше страха, чем могла выдержать.
Она ничего не сказала Нику. И не стала прятаться в своей каюте.
Вместо этого она отправилась побеседовать с Вектором Шахидом.
Она нашла его, как обычно, в ходовой части. Она не видела его, но слышала, как он работает внутри тяжелого кожуха большого генератора прыжкового поля, пытаясь самостоятельно починить двигатель. Чтобы привлечь его внимание, Морн забарабанила пальцами по кожуху и крикнула:
– Вектор!
Несколько глухих звуков были ей ответом. Затем инженер с трудом вылез из рабочего люка, держа в руках пробник.
– Морн. – Его лицо порозовело от усталости, но его поведение ничем не отличалось от обычного. – Чем я могу быть вам полезен?
Ей не было нужды притворяться, что она не злится. Она источала злобу. Без нее она бы сдалась на милость страха и отвращения.
– Что происходит с этим так называемым твоим «другом?» – резко спросила она. – Мне кажется, он собирается изнасиловать меня.
Вектор беспомощно замигал, вероятно, не понимая, о ком идет речь. Затем его глаза широко открылись:
– А, Орн. Я ведь говорил вам, – заметил он, – что у него половые органы как у обезьяны – и ни малейшего смущения. Даже если вы убедите его, что больны сифилисом, это, думаю, его не остановит. Насколько я заметил, он вообще не испытывает физического страха. Ведь лазарет может вылечить все что угодно.
– Конечно, Нику все это не понравится. – Он замолчал, обдумывая ситуацию, и в конце концов добавил:
– Я не думаю, что это серьезная проблема.
Морн попыталась повторить насмешку, которой так часто пользовался ее отец.
– Неужели?
Вектор рассеянно улыбнулся, словно все его мысли были поглощены тем, что творится под кожухом прыжкового двигателя.
– Вы достаточно взрослая девочка. Вам всего лишь нужно остановить его.
Долгие часы, проведенные ею с Ником, вызвали вспышку гнева.
– Ну хорошо, я остановлю его. – Кипя от возмущения, она развернулась и выскочила из отделения.
Но она не представляла, как это сделать.
Ее тренировали в Академии; она знала, как следует защищаться. С другой стороны, Орн Ворбульд был намного больше; сильнее. А она не могла рисковать и использовать ресурсы шизо-имплантата: быстроту, сосредоточенность, нечувствительность к боли. Для того, чтобы воспользоваться этим, ей пришлось бы взять с собой пульт управления – а она могла с легкостью представить, что произошло бы, если его обнаружили.
Она нуждалась в оружии. Обычного духового пистолета было бы достаточно. Даже лазерный резак подошел бы. Но никто на борту «Каприза капитана» не даст ей оружие без разрешения Ника; а он обязательно потребовал бы объяснения.
Кипя, словно сосуд с кислотой, в которую влили воду, она отправилась на камбуз, чтобы выпить кофе и немного подумать.
Из осторожности она села за стол, опираясь спиной на машину для приготовления пищи, поглядывая на внешний коридор, чтобы Орн не смог застигнуть ее врасплох.
Он появился так быстро, что она могла бы решить, что Вектор сказал ему, где ее искать. Но, естественно, инженер не мог знать, куда она направится из машинного отделения…
Орн появился на камбузе. Капли пота блестели у него на лице. Не в первый раз Морн заметила, какие у него большие руки; они походили на огромные куски мяса.
Она резко встала.
Он остановился. Мгновение они смотрели друг на друга через стол. Так же, как и голос, его глаза были робкими; он смотрел на нее так, словно боялся, что через мгновение ее взгляд нагреется так, что расплавит его. Но она знала, что на самом деле в нем нет ни капли робости. Она не поддалась на уловку, когда он сказал голосом испуганного мальчика:
– Я хочу тебя.
– Печально, – ответила она. – Я тебя не хочу.
Если бы он хоть немного вслушивался в отвращение, с каким были произнесены эти слова, то понял, что она говорит правду.
Но, очевидно, его не беспокоило ее отвращение.
– Нет, ты хочешь, – сказал он со всей возможной убежденностью. – Женщины всегда так. Их не волнует, кто делает с ними это. Они думают, что хотят одного, а на самом деле хотят совсем другого. Они просто – хотят.
Ник слишком мягок с тобой. Я покажу тебе, каково это на самом деле.
Вспомнив Ангуса, Морн захотелось плюнуть Орну в лицо.
– Ты неправ, – буркнула она. – Я и так знаю. И обещала себе, что следующий, кто попробует сделать со мной это, тут же умрет. А Ник знает, – спросила она, прежде чем он пошевелится, – чего ты хочешь?
Улыбка Орна не имела ничего общего с его взглядом или поведением; она была беззаботной и кровожадной.
– Ник знает нечто более важное, – ответил он все тем же испуганным голосом. – Он знает, что нуждается во мне. Он просто не знает, почему. Он не знает, что я заразил компьютеры вирусом – в тот самый день, когда попал на борт. Я единственный, кто знает, как справиться с ним. Обычно я его придерживаю. Но сейчас он не будет сдерживаться. Всякий, кто попытается влезть в систему без меня, вызовет полную потерю информации. Все исчезнет.
Если ты не будешь держать язык за зубами и не дашь мне того, чего я хочу, кому-то придется объяснить ему это.
Несмотря на ее гнев, он испугал ее. Полная потеря информации! Это было то же, что самоубийство; это погубит «Каприз капитана» и всех находящихся на борту. Отчаяние закипело в ней; отчаяние и ненависть. Он был словно Ангус. У него было больше видов оружия, чем она представляла, больше возможностей контролировать ее…
Когда он сделал шаг вперед и потянулся через стол, чтобы схватить ее, она плеснула кофе ему в лицо.
Получи же, проклятый сукин сын!
Выскочив из-за стола, пока он выл, она ударила его по переносице чашкой. Кровь брызнула по его щекам. Морн как можно быстрее нанесла ему удар ребром ладони по горлу.
Хотя он был ослеплен кофе и кровью, ему каким-то образом удалось перехватить ее руку.
Это было все, что ему было нужно.
Она попыталась вывернуться. Если бы она крутанулась достаточно резко и ударила его локтем в висок, то могла бы парализовать его; заставить его выпустить ее.
Но он повернулся синхронно с ней. Используя ее импульс, он ударил ее головой о стену.
Когда она ударилась, ее мозг превратился в желе и все мускулы ослабли.
Она принялась беспорядочно молотить по его телу, но без особого успеха. Держа ее за руку, он снова и снова бил ее о стену; ей показалось, что он будет бить ее, пока она не сломается. Затем внезапно он остановился. Он не хотел убивать ее. Он хотел, чтобы она была жива; он хотел, чтобы она почувствовала боль. Так же как Ангус. Ослабив хватку, он схватился за ее скафандр обеими руками и сорвал его с плеч.
Откуда-то послышались голоса, но они ничего не означали; появление кого-то еще не улучшило бы ее положения. Она сражалась за контроль над своими конечностями. Рукава ее скафандра оказались спущены по локтям, блокируя руки так, что она не могла воспользоваться ими. Кроме того, Орн был слишком силен для нее. Он выволок ее из камбуза, толкнул к противоположной стене. Она повалилась на пол.
– Давай, Орн, – произнес кто-то довольно. – Покажи ей, что ты не оставишь это без ответа. Покажи ей, что тебя не волнует, что думает Ник.
– Трахни ее! – потребовал другой голос. – Трахни так, чтоб пар пошел! Пусть истечет кровью!
Когда он сжал руки на ее груди и попытался поймать своим ртом ее губы, ей удалось изогнуться.
Несмотря на пустоту в мозгу и слабость, она вывернулась под ним и вонзила колена ему в пах.
Со стоном он отпустил ее.
– Еще! – воскликнул довольный голос. – Вмажь ему еще!
Покачиваясь, она приподнялась по стене, развернулась и попыталась сбежать.
Он догнал ее прежде, чем ей удалось сделать три шага. Когда она рухнула на пол, он всем своим весом навалился на нее. Удар обездвижил ее. Она не могла сопротивляться, пока он поворачивал ее и окончательно снимал с нее скафандр.