Это он сейчас назвал себя мягким?
Но всё верно, я не хочу знать, что там за этой чертой. Выдыхаю. Мои протесты ничего не изменят. Надо смириться.
Покорно опускаю голову на плечо Олега и прикрываю глаза. Его ладонь опускается на мою спину, а пальцы ласково поглаживают. Не хочу больше ни о чем думать. Хочу пустоты.
— Умная девочка, будешь покорной и ласковой – выиграешь больше.
А я не хочу быть никакой.
Нет, мне сейчас даже приятно лежать на мужском плече, слышать его голос, дышать его запахом и ощущать, как он меня гладит. Словно жалеет меня. Сам сначала обижает, а потом жалеет. И я принимаю эту ласку, ибо больше никто меня не пожалеет. Я просто никогда никому не расскажу, что происходит.
Олег отстраняет меня от себя, тянется к пиджаку и достает из внутреннего кармана квадратную кожаную коробочку.
— Сядь ровно, расправь плечи, — велит он мне. Сажусь, хочется прикрыть голую грудь, ибо взгляд мужчины опять начинает гореть. Я уже поняла, что значит этот взгляд.
Мужчина открывает коробочку, демонстрируя мне ее содержимое. А там цепочка в виде жгута из белого золота, а на ней необычный кулон в виде ключа, оплетенного розовым кустом. Красиво… Необычно. И такие же серьги-нити, на концах которых кусты с розами.
Мужчина молча берёт цепочку и сам ее надевает на меня. Она длинная, и кулон ложится между грудей. Замираю и почти не дышу, когда мужчина сам надевает на меня и серьги.
— Тебе идет. Рад, что не ошибся с выбором, — удовлетворенно улыбается, рассматривая кулон между моих грудей.
— Зачем это? — спрашиваю я.
— Это подарок. За то, что отдала себя. Мне первому.
— Не нужно таких подарков, — пытаюсь снять серьги, но Олег меня останавливает, сжимая запястья и опуская их вниз. — Это все выглядит как плата за секс. Не хочу, это противно, — начинаю истерить, а мужчина смеётся.
Снова тянется к пиджаку, вынимает портмоне, достает оттуда деньги и неожиданно кидает несколько крупных купюр в меня. Замираю, распахивая глаза.
— Вот так выглядит плата за секс, Надя, — иронично произносит он. – А вот это, — прикасается пальцами к кулону, — мой подарок. «Спасибо» за то, что моя. Прекрати считать себя проституткой! Мне это не нравится. Скажи спасибо и иди спать, — его благосклонное настроение пропадает. Я разозлила Олега. Парадоксально, но он только что заставил меня чувствовать себя виноватой.
Как у него это выходит?
Глава 23
Надежда
— В качестве кого я здесь? — спрашиваю Олега, когда мы входим в ресторан.
Пару часов назад он поставил меня перед фактом, что мы идём на ужин с его партнёром. Хочу ли я присутствовать на этом ужине, меня, естественно, никто не спрашивал.
Моими предпочтениями в одежде тоже никто не интересовался. Мне предоставили белое строгое платье широкий кожаный ремень. Туфли и сумочку тоже предусмотрели. Всё очень гармонирует и даже могло мне понравиться, если бы не факт, что никто не спрашивал моего мнения.
Но в общем плевать. Я уже давно марионетка в мужских руках. Я даже привыкла, как бы это странно ни звучало.
— Разве непонятно? Мне нужно озвучивать очевидные вещи? Ты здесь в качестве моей спутницы, — отвечает Литвин.
Весь такой идеальный в темно-синем стильном костюме, черной рубашке с высоким воротником, весь такой свежий, строгий и одновременно стильный. Олег пахнет эксклюзивным парфюмом и носит дорогие часы. Но даже если бы на нем не было дорогих вещей, он бы все равно выглядел статно, дорого и высокомерно. Дело не в вещах, дело в его цепком взгляде и манере преподносить себя обществу.
— Зачем? Я вам на деловом ужине? — хватаюсь за его руку, когда мы входим в зал.
Литвина можно обвинить в чем угодно, но он даёт мне защиту. И вот сейчас, держась за его предплечье, я чувствую себя немного увереннее.
— Это что-то вроде встречи без галстуков. Есть в наших кругах такой ритуал: решать важные вопросы под видом семейных или дружеских ужинов. В неформальной обстановке можно узнать человека лучше. По его отношению к женщине или супруге можно понять многое.
— Ясно. Но это же все фальшивое.
— Совершенно верно, Надя. Так и живём, — усмехается. —Пластиковые улыбки, суррогатные чувства, — в голосе ирония, но какая-то грустная. — А вот и наши спутники на этот вечер, — кивает в сторону столика, где сидит мужчина лет пятидесяти и женщина лет сорока. Сразу видно, что это люди круга Литвина. То есть на несколько уровней выше меня.